Здесь уместно сделать отступление – автор ни в коем случае не считает англичан, армян, грузин или украинцев умственно отсталыми, речь идёт только об отдельных экземплярах. Наоборот, в своей массе армяне, например, очень сообразительны, особенно когда дело касается денег; автору пришлось в 90-е годы работать в одной армянской ООО, лишней копейки никогда не заплатят. А когда в анекдотах употребляется какая-либо национальность, то это только для улыбки: чукчи – как сама непосредственность, армянское радио – для критики строя и по женской теме, грузины – про вседозволенность и взятки, евреи – демонстрация изворотливости, украинец – высмеивание прижимистости и т д. А в целом русские анекдоты бичуют человеческие пороки.
Но вернёмся к нашим англичанам. Если серьёзно, то для Терезы Мэй наступает критический момент. Даже на Западе говорили, что если британский премьер не предоставит неопровержимых доказательств, о наличии которых она уже заявила, то это будет означать, что она сознательно ввела в заблуждение своих партнеров. То есть солгала. И это будет политическое самоубийство. Поэтому англичане «погнали зайца» дальше.
Промежуточный итог. ВБр не смогла доказать, что вещество, которым отравили Скрипалей, произвела РФ. Ну, ладно, версию фентанила молча, по-английски, отклонили, но антидот-то им Ник Бейли ввёл от фентанила. Ну, ладно, налоксон, предположим, помогает и от БОВ НПД, но, скажите, кто определил, что это вещество БОВ НПД, ведь потерпевших сразу отвезли в гражданский госпиталь, и даже на третий день, вторник 6 марта, версия фентанила была основной. Только на четвёртый день, в среду 7 марта, появилась версия БОВ НПД, и только через неделю, в понедельник 12 марта – версия российского «Новичка» и истерика Терезы Мэй, и только 3 апреля от главы лаборатории в Портон-Даун Гари Эйткенхеда мы услышали, что там определили только класс БОВ и больше ничего. Очевидно, что очерёдность и порционность информации в подаче СМИ строго регулируется, потому что откровения Эйткенхеда прозвучали уже после наложения санкций на Россию. И совсем поздно пришла весть об исследованиях проб в ОЗХО, в которой слово «Новичок» вообще отсутствует и даже косвенно опровергается упоминанием о некоем токсичном химическом веществе высокой чистоты, взятом с дверной ручки дома Скрипаля. БОВ НПД высокой чистоты на ручке двери – это смерть на месте любого, кто дойдёт до ручки! И это ещё одно свидетельство постороннего вмешательства МИ5 уже после самого инцидента.
Ещё, в качестве промежуточного итога, следует отметить, что в ведении следствия нехватало скрупулёзности (но, наверное, это было сделано специально, в деталях таится дьявол). Например, не обнародованы первичные симптомы отравления Скрипалей, Ника Бейли, да и других обратившихся за помощью; не обнародованы видеозаписи последних минут нахождения Скрипалей в городе, да и не только последних, но и с 13.00 до 13.40, наиболее интересных; не публиковались результаты проверок других версий, что бы подтвердило объективность расследования.
Тем не менее цели провокации были достигнуты: поднята своя собственная значимость (хотя и не надолго), нанесён ущерб оппоненту (санкции, попытка снизить рейтинг Путина в преддверии выборов президента, попытка сорвать чемпионат мира по футболу в России). Последняя цель – в стиле британской политики: «англичанка гадит».
Следующим шагом обороны правительства Терезы Мэй стало изменение информации, который дают проправительственные СМИ и британские консервативные политики. Они вдруг стали подчеркивать, что криминалистический анализ (который не удался!) был лишь «одним из факторов», который правительство Великобритании учитывало, прежде чем прийти к выводу о виновности России (хотя это было первое, на что начала ссылаться Тереза Мэй!).
«Новые факторы» интерпретировались как намеки на наличие неких «неопровержимых доказательств», добытых «разведывательным сообществом» и подтверждающих вину России. Но эти «доказательства» никому показывать нельзя, потому что их опубликование «поставит под угрозу жизнь британских агентов и их источников в России».
Итак, улик у провокатора явно не хватает, но есть желание доказать свою правоту. Осталось только два направления для такой деятельности. Первое – доказать, что Скрипаль представлял опасность для российских спецслужб, и они просто должны были его устранить. Но опять дело упёрлось в улики, а с ними опять не сложилось. Второе – что Россия является террористическим государством, и проводит соответствующую политику, в русле которой отравление Скрипаля (и его дочери!) – обычное явление.