в некотором определении. Определение слова «филосо-
строение таких языков, которые, по их мнению, могли
фия» может иметь только характер конвенции или со-
бы служить моделями «языка науки».
глашения. Во всяком случае, я не вижу никакой пользы
Вторая группа не ограничивает себя изучением язы-
в произвольном закреплении за словом «философия»
ка науки или какого-либо другого языка и не имеет ка-
такого смысла, который заранее мог бы отбить у начи-
кого-нибудь предпочтительного философского метода.
нающего философа вкус к попыткам внести свой вклад
Сторонники такого подхода используют в философии
как философа в прогресс нашего познания окружающе-
самые разнообразные методы, поскольку перед ними
го мира.
стоят весьма различные проблемы, которые они хотят
К тому же мне кажется довольно парадоксальным
решить. Они приветствуют любой метод, если только
то, что философы, гордящиеся своей узкой специализа-
они убеждены, что он может помочь более четко по-
цией в сфере изучения обыденного языка, тем не менее
ставить интересующие их проблемы или выработать
считают свое знакомство с космологией достаточно
какое-либо их решение, сколь бы предварительный ха-
основательным, чтобы судить о различиях философии
рактер оно ни носило.
и космологии и прийти к заключению о том, что фило-
Вначале я обращусь к рассмотрению взглядов тех
софия по существу своему не может внести в космо-
философов, метод которых заключается в построении
логию никакого вклада. Они, безусловно, ошибаются.
искусственных моделей языка науки. С исторической
Совершенно очевидно, что чисто метафизические —
точки зрения они так же, как и сторонники анализа
следовательно, философские — идеи имели вели-
обыденного языка, отталкиваются от «нового метода
чайшее влияние на развитие космологии. От Фа-
идей», заменяя (псевдо-) психологический метод старо-
леса до Эйнштейна, от античного атомизма
го «нового метода» лингвистическим анализом. По всей
до декартовских рассуждений о природе материи, от
вероятности, духовное удовлетворение, порождаемое
мыслей Гильберта и Ньютона, Лейбница и Бошковича
надеждой на достижение знания, которое было бы «точ-
по поводу природы сил до рассуждений Фарадея и
ным», «ясным» и «формализованным», заставило их
Эйнштейна относительно полей сил — во всех этих слу-
выбрать в качестве объекта лингвистического анализа
чаях направление движения указывали метафизические
не обыденный язык, а «язык науки». К несчастью, од-
идеи.
нако, «языка науки» как особого объекта, по всей ви-
40
41
димости, вообще не существует. Поэтому для них воз-
гим другим причинам данные три модельных языка
никла необходимость построить такой язык. Построе-
слишком бедны для того, чтобы найти применение в
ние же полноценной работающей модели языка науки —
какой-либо науке. И они, конечно, существенно беднее
модели, в которой мы могли бы оперировать с реаль-
обыденных языков, даже наиболее простых.
ной наукой типа физики, — на практике оказалось не-
Указанные ограничения рассматриваемых модельных
сколько затруднительным, и по этой причине эти фи-
языков препятствуют тому, чтобы эти языки просто
лософы были вынуждены заниматься построением слож-
могли бы использоваться для построения решения
ных работающих моделей в миниатюре — громоздких
тех проблем, которые имеются в виду их создателями.
систем, состоящих из мелких деталей.
Это утверждение легко доказать, и частично оно было
По-моему, эта группа философов из двух зол выби-
доказано самими авторами этих языков. Тем не менее
рает большее. Концентрируясь на своем методе по-
все их авторы, по-видимому, претендуют на две вещи: строения миниатюрных модельных языков, они прохо-
(а) на возможность при помощи разрабатываемых ими
дят мимо наиболее волнующих проблем теории позна-
методов так или иначе решать проблемы теории науч-
ния, в частности тех проблем, которые связаны с про-
ного познания, то есть на их применимость к науке
грессом знания. Изощренность инструментов не имеет