Я только миг в эксперименте: В смешеньи боли с солнцем лета. А зло растет по экспоненте, И больше не имеет цвета.
Капкан захлопнулся, и право, Нет смысла больше трепыхаться. Осталось ждать посмертной славы, И очень горько усмехаться... Вдыхать в ночи степные травы, И постепенно задыхаться.
* * * Судьба бессмысленно кривляется, Часы настенные стучат. Душа от боли избавляется, И звездный созерцает Ад.
И к вечным сумеркам привычные Твои застыли города. И взгляды злые и трагичные Увязли в стеклах навсегда.
Из всех возможностей, случайностей Беда случается с тобой. Доводят жизнь твою до крайностей, Секунды, что летят гурьбой.
В немую вечность не заглядывай, А коль глядишь, то сам молчи. Иди и смерть свою угадывай, И наизусть стихи учи.
* * * Травы века снова режут руки. Время улыбается зловеще Нас с тобой уничтожают муки, Дождь слезами по запястьям хлещет.
Травы века шелестят устало, Птиц твоей души не замечая. Поздно что-то начинать сначала, Тысячный рассвет зевком встречая.
Спи спокойно, завтра будет полночь. Будет течь больная кровь из крана. Будет в гости набиваться сволочь, А душа стремиться вдаль туманом.
Не проси у неба ледяного Счастья... мы со счастьем разминулись. И легло могильным камнем Слово Травы века над тобой сомкнулись.
* * * Ты тонешь в лунном свете, в полусне, В какой-то неразгаданной дремоте. В глухой, потусторонней глубине, Что убивает все мечты на взлете.
Блаженный холод, холод вековой Под пальцами твоими оживает... И стон души похож на ветра вой, Который ничего не забывает.
Глотни огонь, мерцающий на дне Бесцельной жизни, и проследуй дальше К таинственной, придуманной весне, Не терпящей ни жалости, ни фальши.
* * * Углубляется мира раскол, На добро и на зло разделяя Бытия полированный стол, Постепенно мечты истребляя.
Веет ужасом с разных сторон, И сознание вмиг опустело. Только сердцу по нраву урон, Словно биться ему надоело.
Можешь топать ногами, кричать Не вернуться в пенаты родные... Лучше просто надменно молчать, Не бояться в ночи повстречать Ветры хаоса, сны ледяные.
* * * Угнетает сознанье больное тупая жара, Лето гасит желания адским, немыслимым зноем. И торопится жизнь убежать, улететь со двора. И мерещится взору все время пространство иное, Где в заснеженных далях мерцает полоска огня Уходя, иллюзорным потоком опять наплывая. Где в морозном дыхании тихого зимнего дня Бытие наполняется смыслом, от зла остывая.
* * * Уйдет души твоей трагедия Из мира пошлости и лжи В литературное наследие, В бумажной грусти миражи.
Встает на полку лет собрание В библиотеке пустоты. Прекрасной музыки сгорание Мучительно провидишь ты.
А впрочем, эта эмиграция Почти что нравится тебе Как красочная иллюстрация К навек загубленной судьбе.
* * * Утомительно - бессмысленны повторы, Неизменные пустые разговоры. И куда ни глянь - весна, но все не ново. То же самое цветенье, право слово.
Бьешься в стену сожалений, рассуждений, И дуреешь от своих полночных бдений. А забвенье не приходит, издеваясь. Сердце тает, с бесконечностью сливаясь.
Так и будешь жить в пространстве заоконном, По-весеннему влюбленном, обреченном, Заполняя жуткой скуки формуляры, Выдавая грез хрустальных экземпляры.
* * * Что с того, что пейзаж фантастичен, И пространство уже искривилось? Погибающий мир - хаотичен. Он живет только тем, что приснилось.
Он живет ожиданием боли, Отголосками памяти бредит. И понять он себя не позволит, Даже в самой приватной беседе.
Он становится светом вторичным, В бесконечность ночей ускользая... Взглядом грустным, слегка ироничным, Обреченные души пронзая.
* * * Шапку невидимку нахлобучу, И гулять немедленно пойду. Время собирает слезы в кучуИ творит великую беду.
Тени остывают в переулках. Ночь и день давно слились в одно. Та же повторяется прогулка. Тот же обреченный взгляд в окно.
Та же безнадежности усмешка, Гордости последний бастион. Та же Ада яростная спешка. Крик, переходящий в тихий стон.
Только я, уже не замечаю, Кто со мною рядышком хрипит? Сердце верить в вечность приучаю. Приучаю к злу, что все дробит.
Жизнь нам очень часто привирает, Хочет к романтизму воспарить... Друг мой, даже звезды умирают, Что уже о людях говорить...
Друг мой, даже злоба исчезает. Даже боль, что выдумать нельзя В мире постепенно замерзает, Плавно по поверхности скользя.
* * * Полумрак твоих глаз с темнотою Вселенной сольется. И судьба упадет, об асфальт пустоты разобьется. И припомнит душа закоулки безумья и боли. И великие сны, что на части тебя раскололи.
Проплывают в бессмыслице улицы бед и кошмаров. Лишь глухое отчаянье в ритме сердечных ударов Прорывается в вечность, в ее ледяные высоты. Но печальному миру неважно, зачем ты и кто ты?
Так рассмейся над тем, что тебя волновало когда-то, Погружаясь в пространство ночное, как пламя заката. Исправляя ветрами веков кривизну ненароком, Ощущай как все в мире жестоко, жестоко, жестоко...