Судя по всему, алкоголизм — это поиск не удовольствия, а особого эффекта: последний в основном состоит в необычайной приостановке настоящего. Алкоголик живет в двух временах, в двух моментах сразу, но совсем не в том смысле, какой имел ввиду Пруст. Другой момент может быть наполнен как прожектами, так и воспоминаниями о трезвой жизни; тем не менее он существует совершенно иначе, основательно видоизмененным образом, находясь внутри застывшего настоящего, которое окружает его подобно тому, как мягкий прыщик окружен упругой плотью. В этом мягком центре второго момента алкоголик может отождествлять себя с объектом своей любви или "ужаса и сострадания", поскольку здесь вожделенная твердая неподвижность настоящего момента позволяет ему удерживать реальность на расстоянии4. Алкоголик любит их одинаково — как твердость, в которой он коснеет, так и мягкость, взятую в кольцо твердого и укрытую там. Один момент содержится внутри другого. Настоящее застывает и столбенеет лишь для того, чтобы ввести в игру эту мягкую, го-
__________________________________________
4 Ф.С.Фиоджеральд, цит. соч. — С.497: "Просто мне нужен был полный покой, чтобы выяснить, каким образом у меня выработалась печальная склонность к печали, безотрадная склонность к безотрадности, трагичная склонность к трагизму, то есть каким образом я отождествил себя с тем, что внушало мне ужас или сострадание. Такое отождествление губительно для писателя. Наверное, по этому душевнобольные не работают. Ленин не стал бы по доброй воле страдать заодно с пролетариатом, Вашингтон — со своими солдатами, а Диккенс — со своими лондонскими бедняками. Когда Толстой пытался слиться с той жизнью, к которой было приковано его внимание, из этого ничего не вышло, одна фальшь…" (перевод дополнен — прим. пер.). Этот отрывок служит замечательной иллюстрацией к психоаналитической теории маниакально-депрессивных состояний (в особенности, к теории Клейн). Однако, как мы увидим далее, в этой теории есть два проблематичных пункта. В первом случае манию слишком часто представляют как реакцию на депрессивное состояние, тогда как, по-видимому, она, напротив, определяет это состояние, — по крайней мере в структуре алкоголизма. С другой стороны, самоотождествление столь же часто представляют как реакцию на утрату объекта, тогда как, по-видимому, именно оно и предполагает эту утрату, влечет и даже "желает" ее.
товую прорваться точку. Эти два одновременных момента странным образом организованы: алкоголик живет совсем не в прошедшем времени несовершенного вида [l'imparfait] или в будущем; у алкоголика есть лишь сложное прошлое, прошедшее совершенного вида [passe compose] — хотя и весьма специфическое. Пьянствуя, алкоголик так компонует воображаемое прошлое, как если бы мягкость причастия прошедшего времени [participe passe] соединялась с твердостью вспомогательного настоящего: я бывало-любил, я бывало-делал, я бывало-видел. Так выражено совмещение этих двух моментов — так же, как сам алкоголик переживает один момент в другом, наслаждаясь своим маниакальным всемогуществом. Здесь форма совершенного прошлого выражает совсем не дистанцию или завершенность. Настоящий момент присущ здесь вспомогательному глаголу "бывало", тогда как все бытийное содержание выступает как "прошедшее" в другом одновременном моменте, в моменте со-участия и идентификации основного смыслового глагола*. Но какое странное, почти невыносимое напряжение чувствуется здесь… в том объятии, той манере, какой настоящее охватывает, вводит и включает в себя другой момент. Настоящее стало неким кристаллическим, гранитным кольцом, сформировавшимся вокруг мягкого ядра — ядра из лавы, из жидкого и вязкого стекла. Однако, такое напряжение нагнетается ради чего-то еще. Ибо оно превращает совершенное прошедшее в "я бывало-напьюсь". Настоящий момент здесь — более не момент алкогольного эффекта. Это момент эффекта эффекта. Другой момент теперь безразлично содержит в себе ближайшее прошлое (момент, когда я пил), систему воображаемых само-отождествлений, скрытых за ближайшим прошлым, и реальный элемент более или менее удаленного трезвого прошлого. Значит, затвердение настоящего полностью меняет свой смысл. Застывая, настоящее становится безвластным и безвидным. Оно больше ничего не принимает в себя; скорее оно отдаляется от всех аспектов другого момен-
________
*Грамматические особенности приведенного примера даются с учетом специфики русского языка. — Примечание переводчика.
та. Можно сказать, что ближайшее прошлое, как и содержащееся в нем прошлое самоотождествлений, и, наконец, трезвое прошлое, дававшее им бытийный материал, — улетели прочь на расправленных крыльях. Можно сказать, что все они одинаково далеко и сохраняют эту дистанцию на фоне общего расползания поблекшего настоящего с его новым отвердением и новым качеством во все расширяющейся пустыне. Сложное прошлое первого эффекта оттесняется и заменяется на "Я бывало-напивался" второго эффекта, где вспомогательное настоящее в "бывало" выражает только бесконечную удаленность всех бытийных содержаний и со-участий. Застывшее настоящее (я, бывало…) соотносится теперь лишь с ускользанием прошлого (напивался). Кульминация достигается в has been [оно, бывало…]. В этом эффекте ускользания прошлого, в этой утрате всякого объекта и заключается депрессивный аспект алкоголизма. И, возможно, именно в этом эффекте ускользания-отлета — источник великой силы произведений Фицджеральда и самое ее глубокое выражение.
Удивительно, но у Фицджеральда герои весьма редко пьют или ищут выпивки. Фицджеральд не выставляет алкоголизм как недостаток или нужду. Возможно, с его стороны это осторожность; или сам он всегда без труда имел возможность выпить; или же существует несколько форм алкоголизма, одна из которых обращена в сторону своего самого недавнего прошлого. (Хотя в случае с Лоури все наоборот… Но когда алкоголизмом страдают по-настоящему, когда выпивка — это острая необходимость, — тогда возникает не менее основательная деформация времени. На этот раз любое будущее переживается как будущее совершенное [futur-anterieur] с необычайным ускорением этого сложного будущего [futur compose], - эффектом от эффекта, не оставляющим до самой смерти)5. Алкоголизм героев Фицджеральда —