— Выгода? — не понял Колвилл.
— Да, выгода, — повторил Маккензи. — Послушайте... Вы ведь — человек небогатый. Получаете, наверное, скудную зарплату в своем колледже, а на все ваши изобретения требуются деньги. Много денег. Больше, чем у вас есть. Верно?
Колвилл кивнул.
— Тогда пойдем дальше, — продолжал Маккензи. — Вы придумали штуковину, которая может делать вам деньги. Она умеет отыскивать уран — а на современном рынке это настоящие деньги. А вы что делаете? Кладете все эти деньги в мой карман вместо того, чтобы получить их самому. Я не понимаю этого, Колвилл. Почему вы такой альтруист, когда явно нуждаетесь в деньгах?
Псионик медленно повернулся и посмотрел на него.
— Альтруизм? Причем тут альтруизм? Послушайте, сынок, вы знаете, как работает этот прут?
Маккензи покачал головой.
— Если это и есть ваше объяснение, то я не понимаю его.
— Тогда послушайте. Для того, чтобы прут работал, нужны три условия. Можете догадаться, какие именно?
Маккензи на мгновение задумался.
— Ну, нужен выход урановой жилы, чтобы было что искать, — буркнул он.
— Верно. Это первое условие. Нам нужен уран где-то в пределах радиуса чувствительности инструмента, что составляет примерно десять километров. Второе условие, разумеется, сам прут.
— А третье? — спросил Маккензи.
Довольно долго Колвилл молчал, и Маккензи увидел странную усмешку, полунасмешливую, полупечальную, которая чуть приподняла уголки губ псионика.
— Третье условие, — сказал наконец Колвилл, — это то, что в глубине души вы сам страстно желаете найти, что ищете. Находка урана должна быть самым важным для вас на свете и концом всему... если вы понимаете, что я имею в виду. Именно это заставляет работать прут. Без него прут — просто набор микросхем.
Маккензи непонимающе обвел глазами комнату, затем снова уставился на Колвилла.
— О чем вы говорите?
— Прут не будет работать у меня в руках, — прямо ответил Колвилл. — У меня нет этого третьего фактора.
— Что? Но вы же хотите уран так же сильно, как и...
— Не так, — сказал Колвилл. — Это вы хотите уран. Я просто не стал бы отказываться от него, а это не одно и то же. Главное для меня — мое устройство. Я хочу, чтобы оно работало. Я концентрируюсь на том, чтобы заставить его работать. И, конечно, оно не работает.
— Потому что вы концентрируетесь на машинке, а не на уране, — сказал Маккензи.
— Совершенно верно, — кивнул Колвил.
— Гм-м... Но разве вы не можете попытаться не концентрироваться на пруте? — спросил Маккензи.
Колвилл хмыкнул.
— Предположим, я велю вам не думать о гиппопотаме, — сказал он.
— Я понял, о чем вы, — сказал Маккензи, встал и пристально посмотрел на псионика. — Выходит, ваша машинка не будет работать на вас просто потому, что вы хотите, чтобы она работала на вас. И не можете выбросить из головы мысли о ней.
— Я не могу фальсифицировать веру, — сказал Колвилл. — Так же, как и истинные стремления. Но я могу обмануть устройство, добавив четвертое условие.
— Четвертое условие? — с подозрением спросил Маккензи.
— Да, — сказал Колвилл. — Вас. Я не могу заставить прут работать. Но если я могу заставить работать вас, чтобы вы заставили работать прут, результат ведь будет не хуже? Таким образом, когда вы появились здесь, я устроил все так, что вы попытались заставить работать прут. И у вас все получилось.
— И я разбогател. Но все равно это альтруизм, не так ли?
— Нисколько. Я использовал вас ради своих целей. Я доказал, что прут отыщет залежи урана, хотя точно этого не знал, пока не провел опыт. — Колвилл улыбнулся. — Но вы именно тот человек, которого я искал.
— Что вы имеете в виду?
— Что бы вы сказали, если бы я сделал для вас еще более чуткое и лучше работающее устройство по обнаружению различных минералов? Вы бы использовали его, а прибыль мы разделили бы пополам — пятьдесят на пятьдесят.
— Вы хотите объединить наши активы на взаимовыгодных условиях? — спросил изыкатель.
— Что-то вроде этого, — сказал Колвилл. — Вы бы использовали никогда не ошибающееся устройство для обнаружения различных месторождений, а у меня был бы источник финансов для продолжения моих исследований. Что вы на это скажете?
Маккензи секунду смотрел на этого пожилого бородатого человека, изо всех сил пытаясь его понять.
— Но ведь вашей самой большой мечтой должна быть мечта о том, чтобы все ваши устройства работали на вас? — наконец спросил он.
Колвилл медленно кивнул.
— Только такого никогда не произойдет, — продолжал Маккензи. — Ваши машины могут работать только в руках других людей.