— Что ты делал в моей комнате?
— Смотрел на мертвого волка.
— Зачем?
— Мне показалось, что он достоин немного большего. В свое время он наверняка был хитрым охотником. Тебе следовало бы оставить ему зубы.
Переводчик в недоумении нахмурил лоб.
— Ты намекаешь на меня?
— Разве я похож на того, кто намекает? — Володи крикнул носильщику, куда он должен отнести их, и откинулся на сидении. Он думал о Кветцалли. Он завоюет ее сердце, в этом он был уверен.
Корабль мертвецов
Артакс почувствовал легкий толчок. Носильщики поставили паланкин на землю.
— Перенести ящик с судовыми журналами в Парящий зал, господин? — спрашивал, должно быть, один из носильщиков. Негромкий веселый напев лоцмана, сопровождавший его на пути по городу, оборвался.
— Просто поставьте ящик. Для начала мне нужна только эта книга.
Голос лоцмана показался Артаксу менее спокойным, чем обычно. Набор был единственным, кого он посвятил в свой план, и небесный корабельщик отчаянно пытался отговорить его от этого безумия. Но решение Артакса было твердо. Шайя была словно факел во тьме подавленности, окружившей его после того, как визит в Изатами закончился трагедией. Он не создан для того, чтобы быть правителем. Слишком многое шло у него не так и разрушало жизнь. Может быть, думал он, его тоска по принцессе — всего лишь очередная глупость. Вряд ли это можно назвать любовью, ведь они почти не встречались, а во время визита во дворец наместника Шайя ничем не подкрепила его надежд. Она была вежливой и отстраненной. Такой, какой подобает быть командующей дворцовой стражей. Она навещала его с целителем и даже с зовущим духов, когда он лежал раненый после сражения с Муваттой. И он не забыл салюта, которым она и ее воины прощались с ним, когда он покидал Золотой город. Это был один из самых замечательных моментов в жизни.
Но все это — слишком слабый фундамент для дворца его любви. Мужчина вздохнул. Нет, не любви. Это глупость. В его мечтах Шайя стала связующим звеном между его прежней и новой жизнью. Альмитрой бессмертного крестьянина Артакса. Возможно, она никогда не будет такой, как в его мечтах. А может быть, пробудит в нем новые мечты. Он был готов пойти на это приключение.
Артакс услышал, как старый лоцман поднялся и выбрался из паланкина.
— Там, в трактире, у меня есть кредит, парни. Вы не должны жить, как собаки! Выпейте за меня. Я оплачу попойку. Но горе тому, кто не будет идти прямо, когда я захочу домой.
Носильщики весело поблагодарили его. А затем Артакс услышал, как их шаги стихли в отдалении.
— Можете выходить, величайший, — Набор постучал по крышке ящика.
Тяжелая крышка поднялась.
— В следующий раз нужно придумать что-то получше, чем ящик, — Артакс с облегчением потянулся и огляделся по сторонам.
Примерно в пятистах шагах на деревянных подпорках возвышался ярко освещенный куполообразный шатер из красного шелка. Они находились на выбитой в скале террасе на краю Золотого города. Здесь были сложены сотни грузовых ящиков и различное снаряжение для облачных кораблей. Несколько каменных башен обрамляли террасу и расположенные неподалеку склоны. Здесь стояли у причала облачные корабли свободных торговцев, не состоящие на службе ни у одной из семи великих империй. Здесь был пришвартован и корабль мертвецов, как уже стали называть то судно, которое он когда-то обнаружил.
— Еще раз я участвовать не буду, великий, — раздраженно проворчал Набор. — Я… — Он выругался. — Вы ведь обладаете всей властью, которую только можно иметь. Если вы хотите взять эту девушку себе в гарем, ишкуцайя вряд ли будут противиться. Проклятье, это ведь такая честь. А то, что вы задумали… — Он беспомощно развел руками. — У меня просто нет слов. Тайком бежите из собственного дворца, словно вор. Непостижимо! Это невообразимая глупость! Вы же знаете, этот мир не создан для любви!
Вместо того чтобы ответить на жалобы Набора, Артакс усмехнулся.
— Через три часа я снова буду в ящике.
— Да, да… — Набор пробормотал еще что-то невразумительное, а затем направился к освещенному шатру, где собирались лоцманы и показывали друг другу драгоценные карты.
В другой раз он пойдет с ним, подумал Артакс. Этот мир вызывал в нем любопытство. И те, жизнь которых состояла из того, чтобы смотреть на Нангог сверху. Возможно, так, как понимали Новый мир лоцманы облачных кораблей, его не понимал никто. Они должны распространять свое знание, вместо того чтобы замыкаться в тайную ложу.
Бессмертный прокрался к якорной башне корабля мертвецов. Убедившись, что у подножия башни нет стражи, он начал долгое восхождение. Ждет ли его там Шайя? Из головы у него не шли слова старого лоцмана. Вы же знаете, этот мир не создан для любви!
Артакс знал, что здесь, в Нангоге, очень редко рождаются дети. Настолько редко, что не могло существовать этому иного объяснения, кроме того, что мир сам защищается от них. Противится тому, чтобы здесь жили люди. В то же время он изменял характер. Приходивший сюда становился мягче. Воинов приходилось менять каждые два-три года.
Бессмертный поднялся шагов на пятьдесят по якорной башне, когда решил на некоторое время остановиться и насладиться видом. Ничто в его родном мире, Дайе, не могло даже близко сравниться с этим городом. В темноте сверкали тысячи огней. В обшарпанных переулках и роскошных аллеях. Подобно замерзшим облакам, у своих причалов парили могучие поднебесные корабли, несомые загадочными, неразрывно связанными с ними существами. Собиратели облаков не нападали на людей. И тем не менее, Артакс не исключал такой возможности, что именно существо, поддерживающее корабль мертвецов, и убило целую команду. До сих пор никто не нашел объяснения, почему или как это произошло.
Должно быть, он сошел с ума, решив встретиться с Шайей именно здесь. Если она, конечно, поняла, о чем говорилось в загадке.
— Значит, мы должны смириться с тем, что счастливое открытие столь же далеко от нас, как луны в полночь от самого далекого корешка.
Ему самому фраза казалась напыщенной и непонятной. Она должна была быть такой, чтобы окружающие не поняли, что девушка получила тайное послание. Для него счастливым открытием стал бы ответ на вопрос, может ли он надеяться на ее любовь. Пуны в полночь означали время, когда он надеялся встретиться с ней. То есть в полночь. А самый далекий корешок в связи с разговором о проклятом облачном корабле указывал на место, где он будет ждать ее. Кабина лоцмана под корпусом корабля. То место, куда дотягивались самые дальние корешки Живого дерева, росшего на небесном корабле и корни которого пронизывали древесину, подобно тому как корни других деревьев проникали в землю. Но поняла ли она? Ведь, в конце концов, она всего лишь воительница варварского народа!
Артакс снова поглядел на город. Каждая из семи великих империй пыталась показать здесь себя с лучшей стороны. Как многое стало бы возможным, если бы не было таких людей, как Муватта. Почему девантары терпят его? Какой цели он служит? Какая миссия предначертана ему, Аарону бессмертному? Пытаться постичь замысел богов — пустая трата времени!
Он прислушался к стуку и плеску огромных деревянных колес, поднимавших воду к вершине. Это мелодия Золотого города. Никогда не смолкавший звук, отличавший его ото всех других городов, где он бывал. Он молчал уже не первый час, что было редкой удачей. И бессмертный был почти благодарен ему.
С другой стороны каналов вспыхнул зеленый свет. Всего на миг. Артакса пробрала дрожь. Может быть, это один из тех духов, которые бесчинствуют в мрачной долине неподалеку от его родной деревни? Он прищурил глаза, поглядел вдаль и невольно потянулся к перевязи. Меча не было. Даже кинжала. На эту встречу он не хотел приходить вооруженным. И уж точно не с мечом — тем более не со своим мечом. Он редко позволял себе думать о жутком зеленом свете, обвившем его меч, когда он убил предводителя пиратов. Эти воспоминания он спрятал глубоко в душе, так же, как и пережитое в Темной долине. Но молва разнесла эту историю по всему миру. Вопреки его воле, однако он не мог остановить ее. Он даже не пытался. От Джубы он узнал, что то имя, которое дал ему Володи на Кирне, уже у всех на устах, несмотря на то что в его присутствии произносить его опасались. Король с Мечом духов.