Интересно, они любят его? Так, как он всегда представлял себе, как они с Альмитрой будут любить друг друга? Артакс скривился. Этот вопрос никогда не играл роли в прежней жизни Аарона. Может ли мужчина, содержащий гарем, интересоваться настоящей любовью? Вряд ли! Он просто хотел поразвлечься. И в этом нет ничего такого, правда? Если можно получить все, то почему бы не сделать этого? Не глупо ли отказываться? Не насмешка ли это над теми, кто мечтал обо всем том, что было у него теперь? Но… О чем он, Артакс, сможет мечтать в будущем? До вчерашнего дня у него были в жизни четкие цели. Собрать достаточно денег и суметь купить если уж не женщину своей мечты, то хотя бы просто подходящую женщину, осесть, завести семью и зачать как можно больше сыновей.
Артакс оглядел комнату. На стенах висели картины, вырезанные из слоновой кости, изображающие мужчин и женщин во время любовных игр. На низеньком столике лежали украшения, снятые его партнершами. Наверняка одни эти украшения стоили больше, чем вся его деревня и все, кто в ней жил. Найти жену — это уже не его будущее, если у него вообще есть будущее. Он невообразимым образом превзошел свою цель. Да, ему еще нужно зачать сыновей… Но это произойдет словно мимоходом. Может быть, вчера ночью он зачал одного-двух?
Да, подумал он, нужно найти себе новую цель. Отец всегда твердил ему, как это важно — иметь цели в жизни. Без цели можно было просто мотаться туда-сюда, и в конце концов могло оказаться, что ты ничего не достиг. Но если выбрать цель и упорно держаться за нее, то невидимая другим нить протягивается через всю жизнь. Спасительная веревка, за которую можно держаться в бурю. Лишь такая жизнь заслуживает уважения!
Он поднялся и еще раз подошел к окну. Свет над облаками был настолько ярким, что было больно глазам, несмотря на то что головная боль прошла. Какая цель будет достойна человека, парящего на летающем корабле высоко над облаками?
Все еще чувствуя усталость, он прислонился к обрамленному бронзой стеклу. Оно слегка заскрипело под его весом. Несмотря на это, он не отошел. Может быть, он устал от жизни? Интересно, что скажет Львиноголовый, если за сутки у него упадет с неба второй бессмертный? Артакс издал короткий смешок.
Рыжеволосая лениво потянулась и заморгала, глядя на него. Он готов был спорить, что она проснулась еще раньше. Может быть, волосы у нее и настоящие, но все остальное — нет. Голоса в его голове, пожалуй, были правы.
— Ты меня любишь? — вдруг, повинуясь прихоти, спросил он.
— Я боготворю тебя, — она произнесла это страстно и бросила на него взгляд, потянувшийся к самому ее сердцу. Ему стало жарко.
Взгляд ее опустился ниже. Улыбка стала шире.
— Как видно, я тебе тоже не совсем безразлична.
Едва слова сорвались с ее губ, как две другие тоже пошевелились. Воспоминания возвращались! Рыжеволосую звали Шапту. А ее подругу — Айя. Но третья, с темной кожей и волнистыми волосами… Ее имя поглотила ночь. Все они улыбались так, что захватывало дух. Артакс чувствовал себя совершенно не как любовник. У него было такое чувство, что он стал добычей.
— Меня ждет Львиноголовый, — резко произнес он, схватил простынь и обернул ее вокруг бедер. Ему нужно выйти из спальни. Скорее! И он должен найти цель, иначе он окажется потерян навеки.
— Разве все оказалось не так, как мы предсказывали, Артакс? Тебе не убежать от своей судьбы. Ты давно уже потерян. И погоди. Еще до исхода этого дня Львиноголовый обменяет тебя на более достойного. На человека с пониманием, достойного слышать наш голос. Возвращайся! Совокупляйся! Это будет последнее удовольствие, отпущенное тебе в твоей жалкой жизни, крестьянин.
Ничего не поделаешь, подумал Артакс. «Знаете что? — мысленно произнес он. — Поцелуйте меня в зад! Вы просто зрители. А я живу!»
Совершенно гармоничное создание
Разговаривать на летящем пегасе было невозможно. Пронизывающий ветер мешал дышать, уносил каждое слово, как только оно успевало сорваться с губ. Теперь Нандалее уже была уверена в том, что Гонвалон не хочет с ней разговаривать. Он вернулся без своей спутницы. Да и как могла выжить Айлин, одна среди целого войска троллей? Это было невозможно. Чужая воительница отдала свою жизнь, чтобы спасти ее. А Нандалее даже не знала, кто готов был заплатить эту цену. Кто послал Гонвалона и Айлин? Кому они служат, драконам или альвам? Наверняка они пришли не по собственному побуждению.
Пегас заржал и по отвесной дуге понесся к земле. Много часов назад они пролетели над горной цепью, где возвышался Кенигсштейн, и бежали дальше, на юго-восток. Под ними простиралась похожая на небольшие волны равнина с встречавшимися кое-где одинокими утесами. Стоял серый пасмурный зимний день. Лишь одинокие скалы пронизывали бледный платок зимы, наброшенный на пейзаж. Здесь не было лесов. Пейзаж был однотонным. Иногда она замечала небольшую группу шерстистых носорогов или мамонтов. В остальном же — ни шевеления.
Ночнокрылый направлялся к скале, вздымавшейся между холмами, подобно лезвию ножа. Нандалее прикинула, что серокоричневая скала может быть до сотни шагов в высоту.
Пегас расправил крылья, замедляя полет. Он снова заржал, словно испытывая раздражение или беспокойство. Гонвалон натянул поводья. Фыркнув, жеребец запрокинул голову назад.
Они опускались все ниже. Нандалее чувствовала, что жеребец не хочет находиться здесь. Что с этой скалой не так?
Тяжелые копыта Ночнокрылого пронзили снег, он брызнул им на головы. Нандалее испугалась, что конь может поскользнуться. Она ослабила ноги в широких кожаных стременах седла. Если пегас упадет, она была готова спрыгнуть на землю.
А затем Ночнокрылый остановился.
Гонвалон соскочил с седла, успокаивающим тоном заговорил с жеребцом.
Нандалее огляделась по сторонам. Они приземлились посреди пустоты. Что им здесь нужно? Здесь не то место, где можно было бы встать лагерем, и она была уверена в том, что пегас еще не устал. Они могли бы продолжать путешествие.
Она с сомнением оглядела отвесную скалу. Может быть, здесь есть пещера? Нет. Здесь были только сосульки, стеклянными мечами свисавшие с выступающих утесов. Пронзительный восточный ветер свистел и завывал вокруг скалы, таская по равнине снежную пелену.
Холод не мог причинить Нандалее вреда. Она предполагала, что все дело было в амулете. Несмотря на легкую одежду, ей было тепло. Она чувствовала резкие порывы ветра на лице и руках, но не смертоносные укусы холода.
Гонвалон неуверенно бродил туда-сюда, смотрел на пол и, казалось, искал что-то. Нандалее удивленно наблюдала за ним. Может быть, она умеет читать следы лучше него. Снег здесь казался совершенно нетронутым. Даже он должен был заметить, что здесь ничего нельзя найти! А потом она ощутила кое- что другое. Чужую силу. Должно быть, именно этого испугался Ночнокрылый.
Внезапно Гонвалон опустился на колени, крепко прижал правую руку к скале и закрыл глаза. Он был напряжен. Нандалее не осмеливалась заговорить с ним. Что-то происходило. Его губы бесшумно шевелились. В воздухе висело напряжение, как будто перед началом грозы. Тонкие волоски на шее встали дыбом, и она на шаг отпрянула от эльфа. Снег заскрипел под ее сапогами. Ни звука, отругала она себя и снова застыла. Ветер выл, летая вокруг отвесной, похожей на нож, скалы, но здесь, внизу, рядом с ними, ветра не было совершенно! У Нандалее захватило дух. Это невозможно! Она недоверчиво уставилась на водовороты мелкого снега, носившиеся над заснеженным пейзажем. Теперь они избегали их. Не подходили ближе чем на пару шагов!
Яркий свет отражался в снежной белизне. Нандалее обернулась. Из снега вылетели две змеи из ослепительно яркого света и склонились друг к другу. Нандалее невольно вспомнила истории о радужном змее, на спине которого Ни Рин попала на борт Голубой звезды. Когда обе змеи соприкоснулись, пространство между ними наполнилось темнотой. А затем она увидела Золотую тропу, ведущую сквозь тьму.