— Не стреляйте, мать вашу, она нужна нам живой!
Ну, хоть что-то.
Перекидываю ногу через верх и кричу, когда рука хватает меня за лодыжку. Я смотрю вниз на шлем и использую пистолет как биту, ударяя им по козырьку. Тот разбивается, и парень падает с забора в переулок внизу. Отвлекаясь, я переваливаюсь через забор и приземляюсь на колени, быстро поднимаясь на ноги, мои каблуки попадают в чертову дыру. Однако у меня нет времени останавливаться, потому что они приближаются. Я слышу лязг забора, когда они перелезают через него.
Мое дыхание становится громким, когда я перехожу на спринтерский бег, но я все еще слышу их позади себя, топот их ног. Черт возьми, нет. Я не собираюсь так вот сдаться, ни сейчас, ни когда-либо. Я пережила все это дерьмо не для того, чтобы умереть в этом чертовом переулке.
— Стой! — раздается крик.
Я фыркаю, как будто это сработает. Я молочу руками сильнее. Впереди переулок обрывается и становится похожим на парковку. Оттуда я могу выбежать на дорогу, потеряться в пробке и скрыться. Но они слишком близко, из-за каблуков я не бегу быстро и меня хватает чья-то рука.
Не пытаясь кричать, зная, что никто мне не поможет, я впечатываюсь в того каблуком и отталкиваюсь. Он падает, а я поворачиваюсь, стреляя на ходу. Преследователь тяжело падает, и, вспомнив свою позицию, я сцепляю руки вместе и стреляю в двух других, но они прячутся за контейнерами. Затвор отлетает назад, магазин пустой, и я ругаюсь, зная, что у меня нет с собой других патронов. У меня есть ножи, но для этого они должны быть, как минимум, близко.
Я бросаю пистолет и снова бегу. Слышу, как они догоняют меня, они слишком быстрые. У меня не будет шанса добраться до дороги, поэтому я сворачиваю на парковку и пригибаюсь за машиной, тяжело дыша, стараясь не шуметь, пока приседаю. Потянувшись вниз, я сжимаю в ладони два ножа.
Если они думали, что я буду легкой мишенью, то их ждет другой сценарий. Кто-то наверняка слышал выстрелы, и полиция скоро будет здесь. Я просто должна уничтожить этих двух засранцев, освободиться и вернуться к ребятам.
— Иди туда! — кричит один из них. Преследователи расходятся, что облегчает мне задачу. Я на карачках подхожу к багажнику машины и заглядываю в него. Один из них направляется в другую сторону, а другой осматривается вокруг и под машинами, приближаясь ко мне.
Выровняв дыхание, я крепко держусь, ожидая подходящего момента, чтобы наброситься на него. У меня только одна попытка. Они крупнее и у них есть оружие. У меня нет ни биты, ни привычного окружения, поэтому я должна сделать это быстро.
Давай, ублюдок, чуть ближе. Сжимаю крепче руку с ножом, я жду, пока он огибает машину с задней стороны, слегка повернув голову в сторону. Затем я наношу удар, быстро и низко. Он даже не успевает поднять пистолет, как лезвие оказывается у него в ноге. Мужик падает с криком, когда я выдергиваю его и с боевым кличем сажусь ему на грудь и наношу удары еще и еще.
Когда он перестает дергаться, я хватаю пистолет мужика и поворачиваюсь, чтобы достать другого парня, но я слишком медлительна. Слишком, блядь, медленно. Я вижу приклад пистолета за несколько секунд до того, как он впечатывается мне в лицо, а затем все погружается в темноту.
~
ЧЕРТ ВОЗЬМИ, затылок ноет. Я лежу неподвижно, когда чувствую, что что-то движется. О, подождите, это я, я двигаюсь. Что, блядь, произошло?
СМС.
Атака.
Я дышу ровно, как в детстве, надеясь, что отец не заметит, что я проснулась. Голова раскалывается, лицо болит, лучше бы этот сученок не ломал мне нос своим пистолетом. Какая чертова грубость. Не обращая внимания на боль, чему я научилась много лет назад, я сосредоточилась на том, где мы находимся. Подо мной жесткое, но вместе с тем мягкое сиденье, и я прислоняюсь к чему-то холодному и вибрирующему. Подо мной мурлыканье, а вокруг нас звуки клаксонов.
Мы в машине.
Я приоткрываю один глаз и замечаю, что прижалась к окну на заднем сиденье. Я не решаюсь повернуть голову, но чувствую, что рядом со мной кто-то есть, кто-то большой. Я также вижу двух парней спереди ― одного за рулем и одного на пассажирском сиденье. Радио включено на минимальную громкость, из динамиков льется бодрая поп-песня, в такт тому, что стучит у меня в голове.
Ладно, три парня.
У меня бывало и больше, и я не имею в виду сексуальный подтекст... хотя сейчас это так, я думаю. Три больших парня, без сомнения, упакованы, но у меня преимущество. Они хотят меня живой, я же хочу их смерти.
Моя рука неловко застряла между моим телом и дверью машины, поэтому, слегка сдвинувшись, я вытаскиваю ее на свободу. Я замираю, когда чувствую, что парень впереди оглядывается, чтобы проверить меня. Только когда он поворачивается назад, я снова двигаюсь, медленно, чтобы не привлекать внимания. Я провожу рукой по бедру ― черт, они забрали мое оружие.
Ставлю на то, что все – ручные ублюдки. Дизель будет в ярости. Мне даже в голову не приходит, что Гарретт в этом замешан. Если бы он хотел моей смерти, он бы меня убил. Нет, кто-то добрался до него, надеюсь, он в порядке.
Хорошо, никакого оружия. Думай, Рокси. Черт, голова раскалывается. Это худшее похмелье в моей жизни, и я даже не получила кайфа от алкоголя и плохих сожалений, чтобы это стоило того. Слегка передвинув ноги, чтобы занять более удобное положение, я замираю. У меня есть мои каблуки. Мои гребаные каблуки.
Сучки острые... интересно...
Мы замедляемся, и я понимаю, что времени у меня, наверное, в обрез. Бог знает, как долго я была в отключке. Сейчас или никогда. Самое худшее, что может случиться, это то, что я снова окажусь в отключке... верно?
Я снова сдвигаюсь, пока не могу дотянуться до каблука, затем отрываю его и замираю, делая глубокий вдох. Сейчас или никогда, Рокс.
Откинув голову в сторону, я открываю глаза и фокусируюсь на парне напротив меня, который смотрит в окно. Он поворачивает голову, несомненно, почувствовав мое движение, и я начинаю действовать. Я слышу крик, но игнорирую его, молясь, что я все еще нужна им живой больше их потребности пристрелить меня на месте.
Я наношу удар каблуком, моя рука хватает туфлю. Я вгоняю каблук парню в грудь и шею, и когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня широко раскрытыми глазами, я вгоняю его ему в глаз. Тот вылетает из глазницы, и он кричит. Машину мотает из стороны в сторону.
— Хватайте ее, — слышу я их крики спереди.
Протягивая руку через парня, который пытается вырвать из глаза каблук, я хватаю его пистолет и нож и отстегиваю ремень безопасности. Я пинком открываю его дверь и выталкиваю тушку несчастного наружу. Он кричит, ударяясь о тротуар, я же посылаю тому воздушный поцелуй, прежде чем повернуться и посмотреть на двух парней спереди.
Тот, что сидит на пассажирском сиденье, ругается, пытаясь достать шприц, но при этом тянется ко мне. К черту. Я вожусь с пистолетом и случайно нажимаю на курок, глядя расширенными глазами на то, как мужчина на переднем сиденье вскрикивает, когда пуля попадает ему в ногу.
— Ой, простите, — говорю я, хватаю его за голову и, используя нож, перерезаю ему горло. Я не даю себе времени подумать о том, что я делаю. Я нахожусь в режиме выживания, или я, или они. В этой жизни, которой я сейчас живу, кровь обязательно должна была покрыть мои руки. Ты либо испачкаешься, либо умрешь.
Остался только водитель. Он матерится, вытаскивая пистолет, в надежде покончить со мной. Одной рукой ведет машину. Выглянув в переднее окно, я вижу, что мы едем по двойной проезжей части, и она оживленная, что мне явно на руку, потому что нам приходится ехать медленно. Наверное, тридцать миль в час[3]. Черт, сейчас будет больно.
Схватив пистолет, я направляю его ему в голову и стреляю. Мужик падает вперед, в моих ушах раздается громкий звон от выстрела в такой близости. Застонав, я скольжу между сиденьями и сжимаю руль, наклоняясь над его телом, чтобы попытаться объехать другие машины, но я не могу выбрать правильный угол. Мы зацепили конец фургона, и нас закрутило. Крича, я держусь, пока мы крутимся и крутимся, мой желудок выворачивает, а потом мы останавливаемся.