Райдер ворчит и смотрит на меня, отталкивая. Он пытается схватить свой телефон, но я со смехом отступаю. Продавец даже не моргает, притворяясь, что не слышит нашего разговора, как это делают все лучшие продавцы года. Угождение богатым и знаменитым означает, что вы очень быстро оглохнете или долго не протянете.
— Хорошо, ей нужно больше украшений, — бормочет он, заставляя меня хлопать в ладоши.
— Теперь ты заговорил. Ей нужно больше этих сексуальных лифчиков, и, конечно, еще несколько пар этих ботинок, они чертовски сексуальные. О, мы должны купить ей какое-нибудь оружие. — Я тоскливо вздыхаю.
Райдер смотрит на меня.
— А когда Роксана использует его на нас?
Пожимаю плечами.
— Вероятно, только на Дизеле, и ему бы это понравилось, и, ну, может быть, на Гарретте, но он просто возродился бы, как дьявол во плоти, которым он и является.
— Конечно, сэр, прошу вас следовать за мной. Я попрошу моего коллегу Франческо сопроводить вас, сэр, к витрине с драгоценностями.
— Нет, мы можем пойти вместе, мы никуда не спешим, — отвечаю я и машу ему рукой. Продавец наклоняет голову и ведет нас на второй этаж, где находятся драгоценности.
— Какое дерьмо нравится женщинам? — бормочу я.
— Что-нибудь дорогое, — огрызается Райдер.
— Как хрен. Ты думаешь, Рокс волнует, сколько мы тратим? Она, вероятно, просто бросила бы это нам в лицо, скрестила бы эти маленькие ручки, надела бы милое личико и сказала бы: «Мне не нужны твои взятки, придурок», — издеваюсь я, а у Райдера челюсть отвисает от моего девчачьего голоска.
— Это было точно странно и немного пугающе. Хорошо, что мы ей подарим? — Он вскидывает руки в воздух.
— Ты, продавец, что нам подарить женщине, которой наплевать на деньги или богатство и которая похожа на рокера?
Он на мгновение задумывается над этим.
— Ах, у меня есть кое-что, что может сработать.
— Есть что-нибудь в змеиной тематике? — спрашивает Райдер.
Мужчина даже не моргнул на эту странную просьбу.
— Прямо сюда.
Он ведет нас в небольшую гостиную, а затем исчезает. Откинувшись на спинку стула, я оглядываю все сверкающие драгоценности вокруг нас.
— Черт, я помню, как приходил в такие места с папой, чтобы он мог похвастаться своей новой женой-трофеем. — Райдер ворчит, но я продолжаю: — Я всегда ненавидел это, и женщин, ведь все, что их заботило, – это деньги. И все же мы оказывались в одной постели с такими типажами женщин… ну, кроме как сейчас с Роксаной. Она и вправду другая. Думаешь, это потому, что она действительно не знает, сколько у нас денег?
— Я не думаю, что это имело бы значение. Она была воспитана ни на чем, выросла из ничего, и она работала ради всего, что у нее есть. Я верю, что Рокс нравится зарабатывать себе на жизнь. Ее бы здесь не запугали, но она также настояла бы на том, чтобы заплатить самой.
Я лишь киваю. Райдер прав, он всегда прав. Он хорошо разбирается в людях.
— Ты когда-нибудь думал, что это то место, где мы закончим?
Затем Райдер смотрит на меня, его лицо холодно, но я знаю лучше. Мой брат взвалил весь мир себе на плечи. Так было всегда. Даже тогда, защищая меня от нашего старика, это делало его резким, холодным и злым.
— Нет, я думал, что мы либо умрем, либо все еще будем с этим ублюдком.
Я торжественно киваю.
— Ты сделал то, что должен был, брат.
Райдер на мгновение отводит взгляд, наблюдая за приходящими и уходящими людьми.
— Я знаю. — Райдер замолкает. — Я иногда напоминаю тебе его?
Я обдумываю его вопрос.
— Да, но у тебя есть то, чего у него никогда не было.
— Что же это? — спрашивает он, глядя на меня.
— Я, — ухмыляюсь я. — У него не было никого, кто мог бы оттащить его назад, остановить, пока он не зашел слишком далеко. У тебя есть его голод, его ум и, да, его гнев. Но у тебя также есть семья, которая искренне заботится о тебе. Мы все немного не в себе, но мы знаем, как поддерживать друг друга в здравом уме. Тебе никогда не нужно беспокоиться о том, чтобы быть им, я бы никогда тебе этого не позволил. Я бы убил тебя первым, — клянусь я, и Райдер улыбается, искренне, и я почти вижу его ребенком, когда он все время так улыбался, пока мой отец не выбил это из него.
Как раз в этот момент продавец возвращается и раскладывает драгоценности перед нами. Мы выбираем те, которые нам нравятся, не утруждая себя просмотром ценников. Он обещает, что они будут упакованы и будут ждать нас, а затем ведет нас в зону с одеждой.
Мы сидим некоторое время, пока он демонстрирует их и согласовывает наряды из того, что нам нравится. Рокси, возможно, не нравится быть избалованной, только потому, что у меня такое чувство, что ни у кого из нас никогда не было такого опыта, но у нее больше нет выбора. Я решил, что мы оставим ее себе, а это значит, что я могу баловать ее, когда захочу, и у нее нет другого выбора, кроме как смириться с этим.
Рокс может загладить свою вину передо мной, показать мне, как она благодарна за новые комплекты нижнего белья, которые мы ей купили, потому что, черт возьми, они сексуальные. Я могу только представить, как они поддерживают ее сиськи, прикрывая ее татуированную кожу.
Черт, какое неподходящее время для того, чтобы уже быть готовым. Переместившись, я перестраиваюсь и протягиваю свою карточку мужчине, чтобы заплатить за все это.
— Машина у входа, — отвечаю я, когда он спрашивает, куда отнести покупки.
Снимая очки с пальто и надевая их на лицо, я следую за Тони и Сэмом на улицу, наблюдая, как они быстро загружают покупки в машину.
— Мы должны купить Рокс машину, быструю, ей бы это понравилось.
Райдер фыркает.
— Какую часть фразы «она наша пленница» ты не понимаешь?
Тогда я смотрю на него, ухмыляясь.
— Мы оба знаем, что это ложь. С самого первого момента, как мы увидели Рокси, она была больше, чем пленницей.
— Ей не нужна машина. Мы отвезем Роксану куда угодно, — огрызается Райдер.
Я лишь киваю.
— Просто подумай, брат, может быть, она почувствует себя более свободной. Но пока не покупай, дай Рокси понять, что она больше, чем просто влюблена в нас, и она никогда не уйдет от нас.
— Теперь ты ведешь себя как сумасшедший, она никогда не полюбит нас. Мы слишком извращены для этого, она хочет нас, конечно, но она никогда не полюбит нас, — усмехается Райдер.
— Вот тут ты ошибаешься, старший брат. Возможно, ты и являешься мозговым центром всей операции, но на этот раз ты ошибаешься.
Я подмигиваю, прежде чем забраться в машину.
Райдер ворчит и следует за мной. Мы едем в центр города, выбираем длинные маршруты, чтобы посмотреть, не попытается ли кто-нибудь что-нибудь предпринять.
— Все еще ничего, мы не можем продолжать ездить, это выглядит подозрительно, — огрызается Райдер, стуча по рулю. — Я правда думал, что он что-то предпримет, когда мы оба здесь.
Я постукиваю себя по подбородку, размышляя, мои глаза прикованы к окну.
— Остановись здесь и притворись, что тебе звонят. Это пустое место, и здешние здания помешают ему выстрелить. Ему пришлось бы подобраться поближе, предоставив хорошую возможность схватить его.
— Откуда ты вообще знаешь, что он выжидает? — срывается он.
— Подумай, Рай. Я знаю, что тебя наебали, но перестань позволять своему члену командовать парадом. Он здесь, он разочаровал их однажды, и теперь он отчаянно пытается загладить свою вину перед ними. Это делает его небрежным, и это работает на нас.
Райдер кивает и делает глубокий вдох.
— Мне не нравится, что он охотился за вами, ребята. Это злит меня, а это никогда не заканчивается хорошо.
Я киваю.
— Я знаю, брат. Тебе все равно, когда они придут за тобой, но мы? Это бьет по твоим кнопкам. Мы прикроем твою спину. Мы можем это.