— Вы гребаные засранцы, — хриплю я, голос становится грубым, когда я сглатываю и облизываю губы. Кензо усмехается и отпускает мои руки. Мое тело болит, и моя киска сжимается снова и снова, так близко к тому, чтобы кончить, но вместе с тем так далеко.
Они получили свое удовольствие, теперь моя очередь.
Я сажусь, даже не поморщившись, когда чувствую, как сперма Гарретта вытекает из меня. Я поворачиваю голову и встречаю взгляд Райдера. Он контролирует ситуацию, но забывает, что я не очень хорошо воспринимаю приказы.
— Ты не можешь контролировать все, Рай, — бормочу я, подползая к нему. Он наблюдает за моим приближением, его губы раздвигаются, а взгляд тает. Я ползу по его ногам и скольжу к нему на колени, хватаю член Райдера и встаю, опираясь на него, прежде чем опуститься на член Рая. Он стонет, хватая меня за бедра, чтобы остановить меня, контролировать мои движения, но я не позволяю ему. Я хочу кончить, хочу кончить на его члене, и я беру то, что хочу. Я раскачиваюсь, поднимаясь и опускаясь, сперма его брата помогает мне. Это дикая, неконтролируемая скачка, пока он не ругается и наконец не отпускает меня.
Кензо придвигается ближе, и я поворачиваю голову, открывая ему рот. Он проскальзывает внутрь, его брат утопает в моей киске, а два других его брата стоят и смотрят.
Я так чертовски близка к тому, чтобы кончить, что, когда Райдер наклоняется вперед и берет в рот мой сосок, а я насаживаюсь на его член, я кончаю с криком вокруг члена Кензо. Но они не дают мне отстраниться, руки Райдера сжимают меня и двигают сильнее, трахая меня. Кензо входит и выходит из моего рта, их глаза смотрят на меня, когда они берут то, что хотят. Я дрожу и трепещу между ними, едва справляясь со своей разрядкой, даже когда наступает новая.
— Черт возьми, Птичка, видела бы ты себя. Член у тебя во рту и один в пизде, а ты покрыта кровью, шедевр, блядь, — вторит Дизель позади меня, и мои глаза закрываются от этих слов, когда я сжимаюсь вокруг Райдера.
— Открой глаза, любимая, — огрызается Райдер. — Ты будешь смотреть, как мы трахаем тебя и наполняем своей спермой. Каждый чертов раз, когда ты попытаешься отстраниться от нас, мы будем напоминать тебе, кому именно ты принадлежишь. Это тело? — застонал он. — Оно наше. Эта киска? Наша. Никогда, блядь, не забывай об этом.
Кензо пыхтит, его глаза дикие, когда он смотрит на меня.
— Дорогая, блядь.
Я тянусь вверх и перекатываю яйца Кензо в своей руке, пока скачу на члене Райдера. Кензо чертыхается, его глаза закрываются, как от боли.
— Я так, блядь, близок, Рокс. Боже, остановись...
Но я, черт возьми, не остановлюсь.
Я почти потеряла это.
Потеряла их.
Из-за гордости и страха.
Я сосу его сильнее и сжимаю яйца Кензо. Он кричит и дергается, погружаясь в мой рот, а затем внезапно вырывается, его рука обхватывает член, и он смотрит на меня. Мой рот болит, губы распухли, а он смотрит на меня.
— Мы все тебя пометим, — рычит он и еще дважды качает свой член, прежде чем кончить, его сперма брызжет на мои груди. Кензо стонет, а когда его глаза снова открываются, он видит свою сперму на мне и хрипит.
— Черт, как сексуально.
Проведя пальцем по этому беспорядку, я втягиваю палец в рот, поворачиваясь и глядя в глаза Райдеру. Он позволил мне закончить с его братом, прежде чем все мое внимание переключить на него. Тогда он напомнил мне, почему я люблю его наказания, его боль и огонь.
Почему я люблю его.
Рай переворачивает меня, наклоняет над диваном, моя голова болтается, когда он становится на колени позади меня и входит в мою киску. Одна рука запутывается в моих волосах и откидывает мою голову назад, он кусает меня за шею, его член твердый и толстый, проходящий по нервам, от чего я почти кричу, а мои глаза разбегаются от удовольствия.
— Никогда, блядь, больше не покидай нас, — требует он, голос дикий.
— Никогда, — пыхчу я, подаваясь назад навстречу его толчкам.
— Скажи это еще раз, — приказывает он, толкаясь в меня.
— Никогда, никогда, никогда, — повторяю я, пока он контролирует мое тело. Я чувствую, как Райдер теряет контроль, когда он вводит палец в мою задницу, отправляя меня за грань. Я кончаю с криком. Едва чувствую свое тело, в глазах темнеет, а когда я прихожу в себя, то прислоняюсь к дивану, на мне его вес и влажность между бедер, которая говорит мне, что он кончил.
Райдер снова облизывает мою шею.
— Мы еще не закончили. Когда взойдет солнце, ты даже не сможешь ходить после того, что мы запланировали для тебя. За то, что ты посмела уйти. Мы Гадюки, любимая. Мы кусаемся, и мы никогда не прекращаем охоту.
Он выскальзывает из моей киски, и я падаю на диван, без костей и липкая, но очень довольная. Моя киска болит, но, как он и обещал, он еще не закончил со мной.
Кензо вытирает мою киску мягкими движениями салфетки, затем отбрасывает ее, и его пальцы берут верх, поглаживая мою влажную киску. Я пытаюсь протестовать, но он медленный и нежный, и не успеваю я опомниться, как снова нагибаюсь к его пальцам.
Кензо вводит в меня два пальца и гладит, пока я не задыхаюсь и не поднимаю бедра, и только тогда он перетаскивает мои ноги на край дивана и зарывается в меня лицом. Лижет и лижет меня, успокаивая своим языком.
— Как она на вкус, брат? — бормочет Райдер, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть, как он смотрит на меня. Все они, и всем им снова тяжело. Боже мой.
Гарретт стонет, облизывая губы, когда подходит ближе, заставляя меня пыхтеть сильнее.
— Как в гребаном раю, — стонет Кензо, его руки жадно хватают меня, поглощая все быстрее и быстрее.
— Кензо, — хнычу я, выгибаясь дугой, когда лезвие Дизеля внезапно задевает мою кожу, заставляя меня дернуться и повернуть голову, чтобы увидеть его за диваном, наклонившегося, чтобы коснуться меня.
— Она так сладко стонет, не так ли? — смеется Дизель. — Ты бы слышал, как она кричит, когда ты режешь ее кожу.
Мои глаза закрываются на это, я не могу этого вынести, и когда Дизель сжимает мое горло, перекрывая доступ кислорода, а Кензо проводит языком по моему пирсингу, я кончаю с криком, и все они смотрят на меня, как я извиваюсь от удовольствия.
— Я хочу поиметь ее в задницу, — говорит Дизель остальным, а Кензо целует каждое бедро и переворачивает меня. Я не могу даже говорить, не то что спорить, и когда чувствую, как грубые, мозолистые руки Дизеля гладят мои бедра, я хнычу, зарываясь головой в диван.
О боже, я не могу.
— Ди, — шепчу я, но он слышит меня, и его зубы внезапно впиваются в мое бедро, заставляя меня вскрикнуть.
— Наша, — огрызается он. — Я буду иметь тебя, как только захочу, Маленькая Птичка. Будет больно, и тебе все это понравится.
Пытка.
Это он пытает меня сегодня за то, что я посмела уйти от него. Они все такие, но когда это сопровождается одними из лучших оргазмов в моей жизни, как я могу протестовать? Поэтому, несмотря на то, что я измотана, мое тело устало и пресыщено, я не возражаю, когда он поднимает мою задницу в воздух.
— Я люблю тебя, Птичка. Ты – бензин в моем огне. Я бы никогда не отпустил тебя, и другие тоже. Они идиоты, если думали, что смогут, — бормочет он, раздвигая мои булки и облизывая мою попку.
— Готова ко второму раунду?
Вот дерьмо.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
РАЙДЕР
Рокси явилась на завтрак с большим зевком. Рубашка на ней прозрачная, и на нашей девочке нет ни трусиков, ни лифчика. Я чуть не роняю чашку, настолько пристально смотрю. Она ухмыляется, поймав мой взгляд, и подмигивает, прежде чем плюхнуться на свое место и положить ноги мне на колени. Закатывая глаза, я глажу пальцы её ног, возвращаясь к чтению обновлений на своем телефоне.