Сержант (делает шаг к инспектору). Но…
Инспектор останавливает сержанта взглядом.
Вероника. Там не было никакого оружия. Это не мое. Я ничего не знаю об этом оружии.
Инспектор (осматривая револьвер). “Смит-вессон”, тридцать восьмого калибра, как раз тот же самый калибр, что и пуля, убившая Джона Кристоу.
Вероника (гневно). Уж не хотите ли вы сфабриковать дело против меня? (Подходит к инспектору.) Я должна увидеть моего адвоката. Я… Да как вы смеете?
Инспектор (протягивая сумку). Вот ваша сумка, мисс Крэй.
Вероника вырывает у него сумку. Вид у нее сердитый и испуганный.
Вероника. Больше я ничего вам не скажу.
Инспектор. И очень мудро поступите.
Вероника поворачивается, бросает гневный взгляд на сержанта, затем торопливо уходит через застекленную дверь на террасу и поворачивает налево. Инспектор провожает ее внимательным взглядом, осторожно поигрывая револьвером, завернутым в носовой платок.
Сержант (обходит кресло, направляясь к середине). Но, сэр, я…
Инспектор. Никаких “но”, Пенни. Вещи порой бывают совсем не такими, какими кажутся, и хватит об этом. (Подходит к креслу слева, медленно садится.)
Сержант открывает рот, собираясь возразить.
(Жестом заставляет сержанта замолчать.) Я знаю, знаю. Вот что меня удивляет…
Занавес.
Действие третье
Сцена та же. Утро понедельника.
Когда занавес поднимается, стоит прекрасное утро. Все французские окна распахнуты. На каминной решетке тлеют угольки. Гаджен впускает инспектора и сержанта в левую дверь.
Гаджен. Я передам сэру Генри, что вы уже здесь, сэр (Уходит налево.)
Сержант (взглянув на столик для напитков). Чудесные цветы. (Направляется к камину.)
Инспектор (выходит на середину, останавливается у окна на террасу). Да.
Сержант (рассматривает картину над каминной полкой). Признаться, мне нравится эта картина. Чудесный дом. Интересно, чей он?
Инспектор. Это прежний дом леди Ангтелл.
Сержант. Он до сих пор принадлежит ей? В наши дни все продается и покупается.
Инспектор. Нет, его не продали, но теперь он принадлежит Эдварду Ангтеллу. Это майоратное владение, а старший мужчина — он, сам понимаешь.
Сержант (оборачиваясь). А почему не сэру Генри? Ведь титул получил он?
Инспектор. Нет. Он кавалер ордена Бани. И всего лишь троюродный брат.
Сержант. Как видно, сэр, вы успели многое узнать об этой семье.
Инспектор (задумчиво шагая вправо). Да, я постарался выяснить все, что можно. Я подумал, что в нашем случае это поможет нам разобраться в этом деле.
Сержант. Пока не понимаю, каким образом. (Выходит на середину.) Во всяком случае, в этой гонке до финиша мы доберемся первыми, или нет?
Инспектор. Может быть, мы и ошибаемся.
С террасы входит Дорис.
Дорис (останавливаясь в дверях). Т-с-с!
Сержант. Здравствуйте.
Дорис (выходит на середину, заговорщицки). Я пошла не через парадное, а через сад, потому что не хочу, чтобы мистер Гаджен заметил меня. Они говорят, чтобы мы держались от полиции подальше, но я считаю, если речь идет о торжестве справедливости, то обязательно надо сказать все, что знаешь.
Сержант. Ты правильно считаешь, девочка. А кто тебе сказал, чтобы ты держалась от нас подальше?
Дорис (поворачиваясь к сержанту). Миссис Мидуэй, кухарка. Она сказала, что нет ничего хорошего в том, что в доме полно полиции, и что в жизни у нее ничего подобного не случалось, и что она боится, как бы из-за волнения у нее не дрогнули руки и она не испортила пирожные. (Умолкает, чтобы перевести дыхание.) И что еще не было такого, чтобы леди сделала ей замечание, и что она не может оставить нашу леди в беде. (Подходит к софе слева. Инспектору.) Они все помешались на нашей леди.
Сержант. Ладно. А теперь говори о том, что требуется для торжества справедливости.
Дорис (поворачивается и направляется вправо от сержанта). Я видела это собственными глазами.
Сержант (подходит к ней). Они у тебя к тому же очень красивые.