Горячая выпивка не переставала литься. Новые вкусы, новые чувства. Голову дурманило от многочисленных напитков. Но это чувство настолько было сладостным, что каждый заказывал себе больше и больше. Девушки в необычных нарядах танцевали хулу на сцене. Изгибы их тел были столь красивы, что некоторые не отрывали взгляд. В их танцах было столько смысла. Каждый новый танец — новая история. О спящем и грозном вулкане или же о прекрасном юноше и девушке, любовь которых была невероятно сильна.
Этот бар не был похож на бары Нью-Йорка. Здесь главной целью было не напиться до беспамятства, а получить удовольствие от музыки и окружающих тебя людей. Но похоже, что ребята решили и напиться, и насладиться всеми местными прелестями, опрокидывая одну рюмку за другой. Мытная думка опьянения окутала друзей, заставляя глупо улыбаться и несвязно говорить. Арчи кричал очередной тост в честь именинника под возгласы всего бара, где большинство посетителей вообще не знали в честь чего поднимают свои кружки вверх и выпивают всё до дна. И только Джагхед сидел с абсолютно ясной головой, не смея выпить даже кружку пива. Он беспрерывно смотрел на изрядно напившуюся Шерил, которая опять вышла ближе к сцене, начиная вместе с другими посетителями повторять движения хулы. Парень не мог прекратить всем нутром ненавидеть девушку и каждый раз, когда она улыбалась, ему хотелось срезать эту улыбку ножом. Раньше он думал о ней лишь то, что она неуравновешенная кукла Старшей Школы Ривердейла, и пытался просто с ней не пересекаться. Но после убийства Фэнгса Баклан полностью убедился, насколько она безжалостна и кровожадна. Казалось, за этими красивыми и броскими нарядами, глубоко под кожей, где должно было находиться сердце, была лишь окаменелая глыба. Какое чудовище могло убить совсем молодого парня из своего же города, а после кинуть его бездыханное тело прямо перед домом главаря. Насколько надо быть жестоким, чтобы сделать из трупа послание.
Джагхед не знал, что это не Блоссом кинула окровавленного и ещё немного тёплого Фогарти под дверь его трейлера. Но такой вывод пришёл сам собой, когда он узнал, что это она его застрелила. Мысль, что девушка, без сомнений прикончившая его друга, члена его банды и семьи, ходила и все так же улыбалась и смеялась, убивала его. Она не была достойна этого. Шерил убивала и других, она была замешана во всех грязных делишках клана, знала и скрывала его тайны. Из-за неё и её дружков страдали другие. Чьи-то семьи разваливались, кто-то подсаживался на наркотики и медленно умирал, а кто-то был сам втянут в опасные игры «Rizzuto». Но не смотря на разрушенные жизни, она ходила с высоко поднятой головой и улыбалась.
Стакан обычной воды в руках парня выскользнул из хватки и упал за барную стойку, звонко разбиваясь. Он пытался его сломать силой, но тот не поддался и просто из-за давления вылетел. У брюнета мелькнула мысль, что такому качку как Арчи не составило бы труда сделать это. Джонс посмотрел в сторону сцены, где все танцевали, в том числе и его друзья. И Шерил.
— Ты почему такой хмурый? — Бетти подошла к парню и обвила его плечи руками со спины, поглаживая грудь, что была скрыта рубашкой. — Джагг, расскажи что тебя беспокоит…
Оказалось, что Купер тоже не напилась в драбадан, но все же Баклан сомневался, что стоит сейчас ей рассказывать о своих мыслях. Во-первых, она ещё не участвовала в делах Змеев, поэтому про Шерил ничего не знала. Во-вторых, вряд ли блондинка сможет серьёзно поговорить с ним и дать дельный совет, как делала это всегда. Может и не много, но все же она выпила.
— Давай мы поговорим об этом, когда приедем обратно в Ривердейл, — он положил свою ладонь на её руку, которая покоилась в области сердца.
***
Тишина набережной возле пляжа нагоняла спокойствие. Ребята остановились, чтобы сделать фотографии и отдохнуть после долгой ходьбы. После бара, где спустили немало денег, они пошли по тёмным улочкам подальше от центра города. Дороги из красивой плитки вовсе не пугали своими тенями, как это делал Нью-Йорк. Их красота и умиротворение поражало. Совсем недавно друзья были в эпицентре танцев и веселья, а сейчас от этого не осталось и следа. Лёгкий ветер с океана трепал волосы и заставлял прикрывать глаза, подставляя лицо навстречу. Он убаюкивал и успокаивал. Пьяные, но вовсе не взбалмошные, они шли ближе к такой же спокойной воде. Время было давно за полночь. Морская гладь отражала луну, которая заменила солнце и повисла высоко в небе.
Шерил оперлась на железные перила и стала смотреть в сторону горизонта, пытаясь найти границу, где океан соединялся с небом. Она стояла так уже пять минут, наслаждаясь одиночеством. К ней неторопливой походкой подошёл Кевин. Бутылка в руках отражала лунный свет. Он отпил из горла и предложил девушке, на что та отказалась. Они вдвоём молча стояли в десяти метрах от остальных. Арчи пытался сфотографировать всех вместе, но каждый раз у него что-то не получалось. То Тони в очередной раз засмеётся непонятно над чем, то Джагхед и Бетти начнут о чем-то разговаривать, портя кадр.
— Много раз уже сказала, но с Днём Рождения, — первой молчание прервала Блоссом.
Брюнет словно ожидал её слов, поэтому тепло улыбнулся и не отрывая взгляда от морской глади, кивнул.
— Знаешь, — он все так же не смотрел на девушку своими пьяными глазами. — Я видел, что ты хорошо провела время с нами. И я рад этому. Очень рад. Ты наконец отошла от дел клана и своего постоянного имиджа суки. Ты повеселилась, понимаешь?
Вопрос был скорее риторическим, и Шерил не стала на него отвечать. Вместо этого она сказала то, что совсем не ожидал Келлер.
— Это не моя компания, — она повернулась боком. Теперь она видела и парня, и остальных. — И они никогда не станут моими друзьями. Сегодня я здесь только из-за тебя, и ты это знаешь.
— Они хорошие, ты с ними давно знакома. Почему постоянно отталкиваешь?
Алкоголь сказался на его речевом аппарате, и эти слова он произносил долго и через труд. Рыжеволосая закатила глаза, немного покачиваясь на месте, но все же оставаясь в сознании того, что говорит и делает.
— Вот именно, они меня давно знают. И мы с самого начала не сдружились. А все потому, что это не моё. Я не могу, как Арчи, светиться позитивом и источать добро одним лишь видом. Я не могу быть понимающей и милой, как это делает Купер. А тем более, во мне нет ничего от Джонса. Я не вписываюсь к Вам. Да, и никому я там не нужна. Хватит пытаться исправить меня. Давно было пора понять, что из этого ничего не выйдет…
Кевин, не решаясь опять затеять спор, досадно фыркнул и выкинул допитую бутылку в мусорку. Он вернулся обратно к друзьям, где те сразу же заключили его в объятия, делая много фоток. Блоссом молча наблюдала за этим. Возможно под действием алкоголя глаза выдавали открытую грусть, которую она не пыталась спрятать. За всю жизнь у неё не было верных друзей, и она такой ни для кого не являлась. Девушка поймала пристальный взгляд Тони. Казалось, Топаз была пьяна больше остальных, поэтому ей было сложнее всех стоять на ногах и фокусировать на чем-то взгляд. Она впилась взглядом в грустные глаза Блоссом. Рыжеволосая продолжала смотреть на Тони ещё несколько секунд, а после опустила голову. Когда вернула её в изначальное положение, вся грусть пропала за неприступной стеной из прочного камня равнодушия. И вот она опять смотрела на горизонт, отвернувшись от компании, с которой ещё недавно забыв обо всем смеялась и танцевала. Холодный ветер подул с новой силой, остужая эмоции девушки. Она больше не смела повернуться, чтобы узнать, смотрит ли ещё на неё Тони.
Уставшие и пьяные они вернулись в дом и сразу же разбрелись по комнатам. Кевин и Арчи, не раздеваясь плюхнулись на кровать, сбитые с ног большим количеством алкоголя. Бетти и Джагхед молча закрылись в своей комнате, а после ещё долго покрывали тела друг друга поцелуями. Шерил сходила в душ на этаже, в который больше никто не хотел идти сегодня, и уже готовилась ко сну, когда в дверь тихо и быстро постучали. Бросив короткое «Войдите», Блоссом ждала незваного гостя. В комнату зашла Топаз с бутылкой какого-то напитка, предположительно, рома. Она слегка улыбнулась, но в ответ такую же улыбку не получила. Шерил стояла посреди комнаты в одном халате. Увидев мулатку, она скрестила руки.