После того, как брюнет вышел, и его внушительных размеров фигура скрылась за углом переулка, девушка достала содержимое. Десятки фотографий, сделанных везде: возле кафе, в котором обычно всей команде покупали кофе, рядом с квартирой Шерил, рядом с клубом. И на каждой фотографии была розововолосая девушка, не подозревавшая слежку за собой. Решая продолжить в клубе, Блоссом убрала все в сумку. Она завела двигатель, решая, как быстрее проехать отсюда к «Maple syrup».
Здесь не хватает одной рыжей особы, приезжай. Люблю тебя.
Шерил из-за громкого уведомления достала телефон, и прочитав сообщение от Топаз, убрала его. Сейчас было не время для пьяной девушки. Казалось бы, из-за слежки за своей девушкой, которая полностью доверяет, Блоссом должна чувствовать вину или хоть какой-то укор совести. Но вместо этого она то и дело бросает встревоженные взгляды на сумку, лежащую теперь на пассажирском сидении. С недавних пор она не боится за чувства девушки. И эти фотографии могут поставить жирную точку в вопросе с кротом.
***
В помещении было тихо. Клуб был закрыт до вечера, поэтому почти никого из сотрудников не было. Лишь Карлос, который всегда был на месте из-за начальницы, и озабоченный брюнет, сидевший на барной стойке и с довольной улыбкой смотревший в телефон. Он постоянно поправлял свои и без того идеально уложенные волосы. Охранник пытался не смотреть на парня, но то и дело бросал взгляд.
— До свидания, Мисс Топаз.
Учтиво кивнул с сдержанно улыбкой Карлос перед тем, как розововолосая девушка вышла из клуба. Келлер наконец оторвался от телефона, пытаясь не отвлекаться на всплывающие уведомления. Его светлые глаза метнулись от дверей к мужчине, который не стал придавать скорому уходу Тони должного внимания.
— Куда она ушла? — Кевин обратился к Карлосу, заранее зная, что он этот вопрос проигнорирует.
По лестнице спокойным шагом спускалась Блоссом. Что-то в её виде было не так, это брюнет заметил сразу. Он подавил порыв спросить её про Топаз и предпочёл замолчать.
— Вы оба, — девушка зашла за барную стойку. — Поедете со мной. Никаких вопросов.
Последнее было сказано скорее Кевину, Карлос, в отличие от него, мог держать язык за зубами.
— Тони отпросилась к друзьям и сейчас должна ехать прямо к своему району, — Блоссом нагнулась к ящикам и просунула руку к задней стенке, не заботясь о беспорядке, что навела, опрокинув несколько стаканов. — Сейчас мы это и проверим.
Брюнет нахмурился, как только осознание, с какой целью рыжеволосая полезла вниз, пришло к нему. Она выпрямилась, держа в руках Smith & Wesson 5906.*
— Игрушку свою захвати.
Блоссом сунула ему в руки пистолет и прошла к выходу. Кевин опустил взгляд на тяжёлый из-за нержавеющей стали корпус оружия, что светился в свете ламп.
Неделей ранее.
Этот город все еще оставался самым ненавистным для нее. Шерил не чувствовала, приезжая сюда, ту ностальгию, которую многие описывают, говоря о теплых чувствах, тоске и любви. Ривердейл был ужасен. Пересекая черту города, проезжая мимо знакомых мест, она вспоминала лишь худшее. Стоя прямо сейчас на выжженной голой земле, что тонким слоем была покрыта снегом, вокруг сгоревшего амбара, она видела перед собой лишь слезы Тони, ее дрожащее тело. Видела тот огонь, охвативший старое прогнившее здание, столб едкого дыма, поднявшегося над пылающей крышей. Чувствовала запах гари, чувствовала это тепло на коже лица. Этот город никогда для нее не изменится. Страдания, слезы и кровь всегда будут первыми ассоциациями, приходящими на ум при упоминании этих трущоб.
— Мисс Блоссом? — Карлос открыл заднюю дверь, приглашая застоявшуюся на холоде девушку.
Шерил развернулась и направилась к машине. Она кинула последний взгляд на черные доски, припорошенные снегом, и села в салон автомобиля.
— Верзила? — позвала она мужчину, сидевшего на водительском сидении, и посмотрела на экран своего телефона, что включился от входящего вызова. — На кладбище.
После своих слов девушка приняла вызов, приветствуя консильери. Из пяти минут разговора она вынесла лишь то, что является una ragazza trash che immagina troppo di se stessa.* Конте был крайне недоволен тем, что девушка сорвала крупную сделку, а после не решилась появиться и уехала в богом забытый город. Положив трубку, Блоссом откинула мысли о наказании, что мужчина обещал для нее. Она посмотрела на пейзаж за окном. Не так давно они приезжали сюда с Топаз и были счастливы, наконец-то счастливы, без притворств и лжи. А что сейчас? Девушка закрывает глаза на доверие, на те слова, что они сказали друг другу в ночь на Рождество.
Машина остановилась. Блоссом потянулась к ручке двери, но не спешила открывать. Волна сомнений сбила ее с ног, в голове всё опять перемешалось. Если сейчас выйдет и увидит доказательства тому, что Тони врала… Что будет дальше? Порвет с ней, расскажет Фальконе, убьет? Что после этого будет делать? Эти мысли уничтожали уже не первый день. Огромное желание покончить с этим дерьмом не отступало. Поэтому девушка вышла. И с каждым шагом по холодной земле, с каждой пройденной могилой, ей хотелось, чтобы всё оказалось лишь её паранойей, ее глупостью. С возможными угрызениями совести она смогла бы справиться, но с таким враньем и предательством — нет. Оставшийся по приказу возле машины, мужчина перестал оглядываться по сторонам и наконец остановился взглядом на задержавшейся у чей-то могилы Шерил. Она была ярким пятном на фоне зимнего пейзажа, среди этих серых надгробий. Охранник отбежал от машины, когда заметил, как ноги Блоссом подогнулись. Красное пальто её больше не грело, шарф, повязанный вокруг шеи, стал удавкой, перчатки кололи своими прикосновениями. Она с трудом удержалась на ногах, смотря на холодный камень, не отрывая невидящий взгляд от выточенных на нем букв. Глаза пробежались по имени покоившегося и наполнились слезами.
Джонс.
Наши дни.
— И где мы? — Кевин вышел из машины за Блоссом и покрутился на месте, смотря по сторонам.
Они стояли возле большого недостроенного здания с большими воротами, по виду напоминающего фабрику. Возможно, владелец обанкротился, и строительство прервали из-за недостатка средств с мыслью продолжить позже. Но потрескавшиеся стены говорят о том, что за годы деньги так и не нашли.
— Я не знаю, — прошептала Блоссом, поднимая свой взгляд с земли к дырам в стенах, что должны были быть окнами. — Спросим у Ча-Ча.
С иронией произнесла она прозвище мулатки, что дала сама, и направилась к приоткрытым воротам, возле которых валялся тяжелый и сломанным замок. Никто из трех не заметил стоящих в нескольких метрах от них, спрятанных в тени, черных мотоциклов.
***
Tommee Profitt feat. Fleurie, Jung Youth — In The End
Пробивавшийся через дыры, что были вместо окон, холодный свет падал на идущих, на пыль, которую они поднимали, на голые стены и огромные бетонные столбы, держащие второй этаж. Огромное помещение выглядело, словно здесь давно не было людей. Но следы, что остались на грязном, пыльном полу, выдавали гостей.
Девушка сейчас и не вспомнит, когда последний раз было так тяжело идти. Словно на ногах железные оковы, тянущие назад. С виду казалось, Шерил идёт уверенно. Прямая спина, разведенные лопатки и взгляд прямо. Этот безэмоциональный взгляд, что был так типичен для неё. Но твердые шаги давались тяжело. И только она знала, каких сил ей стоит сейчас не остановиться. С виду казалось, что бледная рука, облаченная в красную перчатку, крепко держит пистолет. Но пальцы так хотят отпустить рукоять, откинуть в сторону ненавистное оружие, из которого она так часто стреляла. Девушка остановилась. Слыша голоса, слыша смех и шум, что доносились из-за поворота. На лице первый раз промелькнуло сомнение. Его тут же поймал Карлос. Всего на несколько сантиметров, но она ступила назад. Изменяя себе, отступая, поступая настолько, в понимании Блоссом, жалко. Веки, тяжёлые словно свинец, опустились на глаза. Глубокий вдох, движение груди, сжатая до предела рука и она идет дальше. Идёт тихо, без шума, не шаркая подошвой о пол, не задевая мусор вокруг, обходя железные, покрывшиеся ржавчиной, балки, перешагивая через старую арматуру. Голоса с каждым пройденным метром становятся отчетливей. В проёме, что отделяет девушку от них, вместо двери висит клеенка. Через заляпанный материал с трудом можно было что-то увидеть. Шерил осторожно обхватывает рукой жалкое подобие шторы, отгибает и проходит, тут же замирая в тени. Она не решается сделать хоть один шаг, не решается вдохнуть, сделать хоть что-то. Лишь смотрит на Топаз, что оперлась на один из столбов. Розововолосая девушка смотрела себе на ботинки, о чем-то размышляя. Блоссом не отрывала от нее глаз, от ее профиля, не отрывала глаз от родного лица, которое захотелось выбросить из головы. Она вздрогнула, когда откуда-то справа появились двое парней и подошли к мулатке. Топаз подняла взгляд с ботинок на протянутую кожаную куртку.