По пути до пункта назначения — кабинета земли — придворному волшебнику и принцу предстояло преодолеть весьма значительное расстояние. Им встречались и галереи, меж опор которых висели королевские знамёна — золотые кувшинки на чёрно-красном фоне, и переходы из одной башенки в другую, замощённые стеклом, и просторные залы, где горели масляные фонари или сияли бледно-синим полупрозрачные куски драгоценных минералов — кримов, и пышные альковы, посвящённые какому-то определённому божеству. Янтарный дворец славился своими впечатляющими размерами на целый Элисир-Расар, и скорее напоминал великолепный город, высеченный из гранита и мрамора на зависть смотрящим, людям или небожителям — не важно.
Все стражники, стоило им только завидеть издали фигуру Сэля, моментально замирали по стойке смирно, а слуги опускали глаза, и принц уже не знал, живые это люди или статуи, которых он своим же взором обращает в камень. Так происходило всегда с недавних пор, никто не желал вести светские беседы с Сэлем, никто с ним даже не пересекался взглядом — уж слишком наследный принц считался величественным и знатным. Или, может, виной всему какое-то древнее проклятье? Он проклят, у него на голове, среди белоснежных волос, вьются змеи, и потому никто не осмеливается даже просто поздороваться?
— Говорят, сегодня Ваша матушка в хорошем расположении духа, — Сагар завёл шёпотом отвлечённый разговор, после фразы закладывая в рот очередное печенье. — Недуг ещё не подкосил её, голова у ней не кружится и глаза не заволокла пелена пророчеств, так что…
Однако Сэля это ничуть не обнадёживало. Не имеет значения, в каком настроении будет пребывать королева, покуда по её правую руку находится За́рхель Великолепный. Этот опытный игрок умел направить в выгодное русло всё, что слетало с пальцев госпожи: хоть гнев, хоть милости, проклятия или благословения — для всего у Главного советника были припасены свои пазы и формочки. Затем Зархель извлекал полученное и тщательно вылепливал собственные законы и ответы, необходимые ему в конкретных случаях. И, самое смешное, — на выходе никто уже не видел разницы! Сорвался ли очередной приказ с уст королевы-матери? Или советника? Неужели это важно?
— И, молю Вас, Ваше Высочество, — уже на подходе зашипел Сагар с набитым ртом. — Не доверяйте этому чудно́му незнакомцу! Не знаю, настолько ли он непревзойдённый маг, как думают Её Милость и Его Светлость… существуют ли вообще столь могучие создания, и, если да, что они забыли здесь, на людских землях? Почему б им не отправиться в Предел!
Внезапно Верховный гебр закашлялся, решив было, что его занесло совсем в другую сторону, и он отклоняется от курса дела:
— Это я к тому, Ваше Высочество, что коли он действительно столь могучий маг с непреодолимым колдовством, то сдержат ли его ухищрения Зархеля и Вашей матушки? Пал-силбани — это, конечно, хорошо… но разве ж можно полагаться на цепи и камни?
Резко застопорившись на месте, Сагар Молниеносный ухватился за хрупкие плечи наследного принца и слегка по ним по хлопал своими гигантскими и толстыми ладонями.
— Берегитесь колдунов… Вы же знаете, да, Ваше Высочество? Их речи… их речи сладкие, потому что они отравлены! Такая чудовищная сила… она погубит Вас, погубит весь Элисир-Расар, подобно тому, как засуха губит зерно и как пески засыпают водоёмы. Бог чёрного песка и пыли — это страшное зло!.. — после чего снова громозвучно раскашлялся.
До нужных палат оставалось всего-ничего, но охранник терпеливо ждал, пока престарелый волшебник снабдит юного принца столь странными наставлениями. Лично он ничего не знал о загадочном пленнике, то есть, о «почтенном госте» королевы-регента, однако даже кто-то вроде него — вояки по призванию — краем уха слыхивал о том, что наиболее могущественные маги всегда сходили с ума, так или иначе. Так заведено, так предрешено богами. Это — плата. И старик Сагар — не исключение.
Кабинет земли ютился в холодном крыле Янтарного дворца потому, что происходящее в нём всегда окутывали тайны, а самые непроницаемые тайны вьются там, где нет живых. Правда, он был задвинут на задворки замка отчасти ещё и потому, что предварял крошечную комнатку, стены которой слагали блоки из пал-силбани. Все уважаемые колдуны, волшебники и маломальские маги издавна старались держаться как можно дальше от пал-силбани. Рядом с этой светлой, слегка мерцающей горной породой у бессмертных чародеев начинала кружиться голова и путались мысли, но, что более важно, — они не могли использовать свои силы. Им казалось, будто кто-то голыми руками вырвал из их тела орган, способный улавливать волшебные токи и управляться с майном, и теперь они обречены на посредственную, мучительную жизнь в невыносимых страданиях, ибо ране этой не суждено закрыться. Немилосердней пытки не сыщешь.