Отчаянный возглас, что вырвался из уст оратора, прервал зачарованный шёпот и разрушил атмосферу лёгкой, ненавязчивой магии, которая уже принялась заполнять комнаты. Юноша откинулся на изголовье ложа и его длинные белые волосы рассыпались по узорным наволочкам упругими локонами, каждая прядь которых завершалась идеальным завитком.
— Я просто не могу сосредоточиться! Что это было? Очередное золотое бедствие? Но почему тогда всё так быстро и внезапно затихло? И кто эти всадники… почему они шли во дворец, и кого… кого они вели с собой? Вроде бы, я что-то видел… вернее, кого-то… Какую-то странную высокую фигуру в светлых покрывалах. Такого ведь никогда не было…
Но… на чтеца посматривали глазами-пуговками вовсе не мягкие игрушки, а обыкновенные подушки, назначенные лично им на совершенно неподходящие должности. Разумеется, новоявленные слуги скверно справлялись с вверенной работой, и не могли не то чтобы развеять страхи своего покровителя или успокоить его; эти ставленники не в силах были даже грамотно поддакивать.
Вдруг где-то за пределами пышных опочивален, за массивной двухстворчатой дверью, раздались звонкие шаги, стройную и бойкую поступь которых разбавляли редкие разговоры.
— Вы… это слышали? — юноша отбросил одеяло, освобождая лицо и напрягая уши.
Взглянув ещё разок на трёх закадычных приятелей — две декоративные подушки и один фонарь, — он торопливо поднялся на ноги и на цыпочках посеменил к дверям.
— Что такое сегодня творится?..
И, как всегда, ответом ему послужила лишь тишина. Молодой господин пожелал вооружиться чем-то на случай серьёзной опасности, однако в его распоряжении не имелось ни единого острого предмета — ни меча, ни кинжала, ни ножниц… да что уж там! В этих превосходных спальнях не было даже ножа для писем! Какая удача, что владельцу никто отроду не писал.
Добравшись до дверей и затаив дыхание, он приложил ухо к панелям из тёмно-красного лакированного дерева и начал шпионаж.
— …воды морские не надвигаются на замок или холм меди, — по мраморным коридорам разносился незнакомый хриплый голос.
— Славно, славно… Пожалуй, ничто не угрожает нам, — соглашался с ним уже кое-кто более привычный для молодого господина. — А река? Если двинется река?
— По прогнозам, Ваша Светлость, коли река и решит двинуться, то направится в кварталы омута… но нет никаких свидетельств…
— Сюда!
Беседующие отдалялись от покоев, поэтому становилось всё трудней разобрать, о чём они говорят через закрытую дверь.
— «Ваша Светлость»? — шёпотом повторил хозяин опочивален. — Неужели же он… Неужели же За́рхель вернулся? Нет! Будь проклята эта вода!
Не сумев одолеть собственное любопытство, он слегка приоткрыл одну из створок, потянув за изящное кольцо-рукоять. Скрипа не последовало, парнишка ничем себя не выдал. Он собирался вот-вот облегчённо вздохнуть, как тут же столкнулся взором с огромной и весьма безобразной фигурой в раскидистой мантии из сливочно-бежевой парчи и мигом замер.
Теперь на него возмущённо и непонимающе посматривали два чёрных драгоценных камня — яркие и пытливые, горящие глаза. Может, эти бездонные зеницы и принадлежали глубокому старцу, возраст которого уже перевалил за седьмой десяток, но всё равно сохраняли в себе огонь и юношескую живость, чем немного пугали окружающих. Безусловно, столь пронзительный и резвый взгляд мог внушить страх, как иначе? Особенно, когда ты знаешь, что его хозяин — могучий маг.
— Ваше Высочество? Вы почему… Вы почему ещё не в постели? — тихо поинтересовался старец, и его нос, похожий на толстый и мясистый корень ветвистого растения, искривился от недовольства.
— Сагар? Но… как же я могу спать, когда стены шатаются и окна дрожат? Сагар, что там происходит? Здесь снова Зархель?