Наследный принц нащупал в своём кармане печенье, что вручил ему Сагар ранним утром, достал угощение, отряхнул и аккуратно засунул в рот пленнику.
— Да, воистину так.
— Впрочем, — прожевав подачку, загадочный мужчина заговорил снова, — в этом королевстве имеются залежи либбо, и ещё одна вещица, что будоражит умы. Стало быть, я вполне могу добровольно задержаться здесь. Расскажешь мне об игле Виликарты?
— М… да. Наверное, я могу, — после того, как собеседник был накормлен и напоен, Сэль вынул из кармана гребень из рога оленя, и принялся расчёсывать его спутанные пряди.
Интересно, откуда пленник вообще узнал о бесценном сокровище Исар-Динн, Солнечной игле Вилика́рты? Наверное, не составит великого труда услышать хотя бы разок о столь достохвальном и прославленном артефакте, молва о коем прогремела далеко за пределы Элисир-Расара. Правда, будет в корне неверным называть его именно артефактом, ибо предмет этот — не из рукотворного числа. По легенде, этот длинный и тонкий призматический кристалл обнаружили среди останков лютого демона из Междумирья ещё в незапамятные времена предки нынешних магов-королей, и теперь камень содержался в Янтарной башне под бдительной охраной жрецов-волшебников — небесников. Никто так и не понял, обладает ли кристалл какими-то чудодейственными свойствами, помимо чрезвычайной редкости, конечно, однако порой он будто источал дикий и непокорный майн. Камень быстро стал достоянием правителей и символом власти, но его хранили подальше от замка, за печатями, под надзором магических заклятий, как нечто непредсказуемое и весьма опасное.
— Но не сейчас, это подождёт, — тихо вышептал бессмертный гость, когда наследный принц заканчивал причёсывать его.
Юноша отошёл обратно к столу и возложил гребень на поднос, после чего резко обернулся и глаза его сверкнули бесовскими искрами заговорщика или преступника, а волосы содрогнулись в такт телу.
Его кожа была цвета лотоса, как нежный и студёный закат безоблачным зимним вечером, как перламутровая заря свежей весной. Он походил на блестящий снежно-белый лепесток с лёгкой розовой каймой, тонкий и манящий. Но брови принца были потемнее, как книжный пепел, как прах сожжённых не дотла страниц, что Сэль так любил. Брови плыли по лбу, словно галки в чистом небе, или словно взмахи птичьих перьев, расходились и вздымались, как росчерки дерзкого художника на превосходном полотне. А длинные ресницы в цвет таили за собой секрет его бездонных и лучистых глаз светло-голубых оттенков, под стать озёрам и рекам Элисир-Расара, которые должны были отойти ему однажды, как полновластному владыке сих земель. Эти колодцы-вежды отражали много света, но в них самих утонул бы всякий, кто отважился туда бы заглянуть. Но… не нашлось таких отчаянных и смелых — никто ему не был ровней, никто не подходил по статусу. И колодцы без присмотра засорились, погрязли в тине и заросли осокой, потому что ныне в этом омуте тонули лишь печали да обиды.
Да… именно такие слова приходили на ум бессмертного пленника, и могли бы вызвать определённого сорта отклик, если бы он что-то чувствовал. Но мужчина по-прежнему ничего не чувствовал, поэтому не стал произносить их вслух, иначе сказанное всё равно бы превратилось в пустой и заунывный звук. Он даже не улыбнулся.
Хотя один пронырливый голос нашёптывал заключённому, что лестью и лаской можно добиться большего, в конце концов, ему тоже нужен соучастник… это будет выгодно. Только-только мрачный гость попытался скорчить очередную наигранную гримасу, как принц опередил его:
— Знаете, Аман-Тар, — чересчур увлечённо провозгласил Сэль Витар. — Я размышлял над Вашими словами… Над тем, что Вы ничего не чувствуете, что Вы потеряли все человеческие чувства… И я загорелся желанием помочь Вам их вернуть. Я Вам помогу. Это точно.
— Почему? — спросил собеседник. — Взамен ты тоже что-то хочешь?
— Но это… как-то неискренне. На милость нужно добром отвечать, а не просьбами.
— Глупый мальчишка… где ты этого понабрался?
Вдруг в дверях показалась угрожающая фигура Дуностара. На миг взгляды принца и седьмого ара Аон пересеклись, но полководец пристыженно опустил глаза. Сквозь зубы он прошептал:
— Ваше Высочество, — и взмахнул рукой, намекая на то, что время истекло.
— Да так. Читал всякое, — тихо произнёс Сэль, ловко и почти незаметно наклоняясь к пленнику. — Крепитесь. Мне пора. Слово даю, я Вас вызволю.