Когда я оказалась не кухне, выдержка закончилась. Вначале я даже практически не жевала и не ощущала вкуса. И только когда утолила зверский голод, смогла наслаждаться едой. А приготовлено было очень вкусно, я даже мычала от удовольствия, и так объелась, что пришлось расстегнуть шорты.
Чистая и сытая я с телефоном устроилась на диване в гостиной. Теперь бы еще позвонить начальству…
Проснулась я от шума моторной лодки и побежала встречать хозяина. От его медвежьих объятий у меня затрещали кости.
- Здравствуй, красавица.
Ну как тут удержаться?
- И вам не болеть, - за что и получила шутливый подзатыльник.
- Дитя неразумное, - сказал он это таким мягким голосом, как будто мои выходки его умиляют. Так не привычно было вызывать у кого-то чувство умиления, что глаза наполнились слезами. Мне стало неловко, и я отвернулась.
- Пойдем пить чай. Готов поспорить, что торт ты не ела.
Я скривилась:
- Не люблю сладкое.
- Врешь ты все, девушки любят сладкое.
- А я не люблю. У десертов даже запах приторный.
- Это без чая приторно, а с чаем в самый раз. Пойдем. Сегодня мы будем пить чай с бергамотом и есть шоколадный торт. Ты жениху-то позвонила?
- Он мне пока не жених.
- Ну-ну.
- И вообще, я с Егором встречаюсь.
Виктор нахмурился, но промолчал. А я аж вприпрыжку побежала:
- А плохим девочкам сладкого не дают.
- В моем доме даже плохим девочкам дают сладкое. Так что не радуйся.
Торт был огромным, и даже на вид был приторно сладким – шоколадный крем маслянисто поблескивал в свете ламп. Пока Виктор священнодействовал с заварочным чайником, я пошла за забытым на диване телефоном. Михаил был вне зоны действия сети, видимо тоже охотился, и я позвонила Денису. Они пока тоже не нашли следов пассинского дикого.
С чаем торт и, правда, оказался не таким приторным, но все равно было сладко. После второго куска Виктор надо мной сжалился и отпустил спать.
Разбудили меня птичья возня и чириканье, рядом с окном под крышей жила семейка воробьев. В окно светило солнце и задувал прохладный утренний ветерок. Виктор уже хозяйничал на кухне, пахло очень вкусно и в животе у меня опять заурчало. Как же приятно, когда тебе готовят завтрак. Наскоро умывшись, я спустилась на первый этаж.
- Доброе утро, Аня! Я приготовил французские тосты, садись за стол.
- Доброе утро! – я забралась на барный стул.
- Что-то не вижу энтузиазма, - Виктор продолжал крутиться у плиты.
- Кроме сладкого еще я не люблю хлеб и макароны.
- Бог с ними, с макаронами, но как можно не любить хлеб?
Я пожала плечами.
- Эх, ничего ты не понимаешь во французской кухне.
Я обиделась:
- Вы вчера приготовили мясо по-бургундски, грибной жульен, луковый пирог писсаладьер и рыбный суп буйабес. И что-то мне подсказывает, что суп вы приготовили правильно, а насколько я знаю, это очень непросто сделать. Склоняюсь перед вашим кулинарным талантом.
- Ничего себе, - Виктор даже оторвался от приготовления тостов. - Аня, я восхищен.
- Если я не люблю хлеб, это не значит, что не разбираюсь во французской кухне.
- Помнится, в нашу первую встречу французские блюда были для тебя в новинку.
- А я именно тогда ими и заинтересовалась. Больше всего меня удивило приготовление лука. Раньше я его с трудом переносила, а теперь и «луковый суп» съем с большим удовольствием. По-моему, только французы могут так приготовить лук, что он становится не добавкой к блюду, а основным его акцентом.
- Ну что же, с одной задачей я справился, осталось, - Виктор задумался, подбирая слово, - «помирить» тебя с десертами и хлебом.
- Эти миссии станут для вас невыполнимыми.
- Ты просто не пробовала еще тосты с луковым соусом.
Вот искуситель. Именно запах лукового соуса поднял меня с мягкой и сухой постели. На вкус он оказался еще лучше.
- Каков вердикт?
- Соус – чудо, с ним и тосты можно есть.
Довольную улыбку он спрятал за чашкой ароматного чая.
После завтрака мне опять пришлось расстегнуть шорты:
- В вашей одежде я не испытывала подобных трудностей.