- Не волнуйтесь, док. Если она раскидывает капельницы, значит уже в норме.
Удивительно, но доктор оказался человеком.
Михаил чуть отстранился и смотрел на меня с неподдельной радостью:
- Если бы мог, то запер бы тебя дома и никуда не отпускал.
- Сам же не хотел, чтобы я стала домохозяйкой.
- Кто же знал, что так будет. Виталик, когда тебя последний раз штопали?
- В марте… нет, в феврале, точно.
- Ваня?
- Месяца два назад.
Я демонстративно закатила глаза:
- Хватит уже. Лучше расскажите, что там с диким.
- Опять упустили.
- Нереальный он какой-то, так красиво от меня ушел. А я ведь почти его поймала, - безуспешно попыталась оттолкнуть Михаила. – Отлепись от меня, я хочу встать. И почему в этом городе меня никто никогда не кормит? Надо не только Максима вызвать на дуэль, но и его начальника.
Вскоре ребята уехали на охоту, а док меня не отпустил и даже умудрился настоять на своем. Я согласилась проваляться на койке до утра и только потом продолжить охоту.
День предстоял долгий. Дока я проводила далеко не дружелюбным взглядом. Как он смог меня убедить?
Только док вышел, в дверь заглянула темноволосая девочка и вздрогнула от моего сердитого взгляда.
- Не вызывайте моего папу на дуэль, пожалуйста, - она была готова расплакаться.
Я больше не сердилась, но девочка на меня не смотрела.
- Войди.
Она неуверенно вошла в комнату, продолжая смотреть в пол. Девочка была немного нескладная, но миленькая, с вздернутым носиком и верхней губкой. Лет десяти, наверное.
- И кто твой папа?
Она робко на меня взглянула:
- Максим.
Я удивилась, но девочка не так меня поняла.
- Я не специально подслушивала, дверь была открыта.
Удивила меня не ее осведомленность, просто не думала, что у Максима есть дети. Такая хорошая девочка, а он по клубам таскается.
- Я не буду вызывать его на дуэль.
От моих слов она засияла и ее страх исчез.
Двигаться мне было еще тяжело, суставы хрустели, хотелось потянуться, но от попыток мышцы сводило судорогой. Крутившаяся рядом Алена, так звали милую девчушку, заметив мои болезненные попытки размяться, умчалась и вернулась с доктором, который сделал мне потрясающий массаж. Потом Алена предложила меня подстричь. Я ей позволила, сомневаюсь, что у нее получиться испортить мою и так ужасную стрижку, только попросила срезать по минимуму. Увидев себя в зеркале, удивилась, не думала, что так может подстричь десятилетняя девочка. От моей похвалы Алена покраснела.
С момента пробуждения десны все больше и больше чесались, жутко неприятное и выводящее из себя ощущение. Мелькнуло какое-то странное воспоминание – светловолосая женщина с доброй улыбкой садиться рядом и протягивает ярко-синее кольцо. Не люблю поезда, ненавижу, когда растут новые зубы. Хотела сходить на кухню поискать чего-нибудь твердого, чтобы погрызть, но Алена вновь сбегала за доком. Он меня минут пять уговаривал открыть рот, чтобы нанести мазь на десны. Я сдалась, но при условии, что наносить мазь буду сама. Док впервые при мне рассмеялся, оставил тюбик и ушел. Пару секунд раздумывала, не обидеться ли мне, но здравый смысл победил. Через пару минут вздохнула с облегчением, мазь оказалась чудодейственной, правда, наносить ее приходилось каждые двадцать минут.
Утомительное это дело – выздоравливать. Мне еще повезло, что я почти сутки проспала, в той капельнице явно какая-нибудь химическая усыпляющая гадость была. Алена так весь день за мной хвостиком и проходила. Мы пару раз сталкивались с ее папашей – Максим был напряжен, а Алена продолжала беззаботно щебетать. Она мне поверила. Так хорошо и светло от этого на душе стало.
Вечером посетила шальная мысль сбежать на охоту. Я тут от безделья маюсь, а ребята могут дикого без меня поймать. Заглянувший в комнату док отвлек от коварных мыслей. Мне не понравился его беззаботный вид:
- Док, на вашем месте я бы несколько раз подумала, прежде чем какую-либо глупость совершить.
- Я зашел просто вас проведать, - и он сделал несколько шагов к кровати.
- По-хорошему прошу, не приближайтесь, - и вскрикнула от острой боли в бедре.
Алена, сидевшая до появления дока на краю кровати, и беззаботно болтающая ногами в воздухе, сейчас нажимала поршень воткнутого в бедро здоровенного шприца.
- Аленка!
Маленькая предательница лишь смущенно улыбнулась, вытаскивая из меня шприц. От вида здоровой иголки в наливающемся свинцовой тяжестью теле возникла легкость. Так странно одновременно испытывать два совершенно противоположных чувства.