- На втором этапе я должна буду ее подчинить. Будучи разозленной моими нападениями на тебя, она охотно вступит в драку. Вот такой у меня план. Если тебя все устраивает, то завтра и приступим. Но можем попробовать сразу начать со второго этапа, если ты боишься.
Мне все же удалось его расшевелить, впервые после нашего приезда глаза Романа сверкнули:
- А как же ты удержишь облик тигрицы?
- Я никогда не перекидывалась тигрицей под действием адреналина.
- И в чем разница?
- О-о, разница, несомненно, есть, - я глотнула вина и заговорила тихим голосом с легкой хрипотцой. – Завтра, когда я буду охотиться на тебя, адреналин будет кипеть в моей крови. Тебе, как человеку, не понять азарта истинной охоты, но действие адреналина тебе должно быть знакомо. Когда кровь стучит в ушах, когда чувствуешь каждый удар сердца о ребра, когда мир становится кристально прозрачным и ярким, и слишком медленным для тебя, а когда эта обжигающе горячая волна схлынет, останется лишь сладкая слабость с щекочущим подрагиванием мышц. Знакомы тебе подобные ощущения? Если нет, то завтра ты это испытаешь, когда я нападу на тебя. Будет больно, будет страшно и незабываемо. А уж какое удовольствие доставит мне охота на тебя, - он, не отрываясь, смотрел мне в глаза и лишь судорожно сглотнул. - И нет ничего лучше, чем победить сильного противника, видеть его склоненным в позе подчинения после невероятной захватывающей кровавой драки. А поскольку противником моим будет одичавший оборотень, то драться нам придется много. И там слаще будет вкус победы.
Что-то я слишком увлеклась игрой. За столом воцарилось молчание, храмовники были несколько шокированы моими словами и тем предвкушением, что звучало в моем голосе, а вот оборотни совсем иначе отреагировали. Я оглянулась на Мишу, и дыхание замерло в груди. Его явно проняло все то, что я наговорила.
- Поздно уже, мы спать, - он встал из-за стола и, схватив меня за руку выше локтя, вывел из комнаты. Судя по его тяжелому дыханию, спать мне еще долго не дадут, и хорошо, а то в ближайшее время нам будет явно не до этого.
На словах это все звучало гораздо интереснее, а на деле уже успело утомить. Нет, поначалу было бесспорно «весело», пока Марьяна билась в клетке, я пыталась не перестараться с правдоподобностью и не разорвать Романа при игре. Потом дорогостоящую клетку из нового сверхпрочного сплава, разработанного в Калтехе, открыли, и на меня набросилась разъяренная тигрица. С дамами я не часто дралась, и поменьше бы мне такого удовольствия в будущем. С самцами в драке как-то проще. Все наши поединки пока заканчиваются отключкой Марьяны, бежать ей некуда, а сдаваться дикие не умеют, но я не теряю надежды ее научить. И небольшой сдвиг у нас все же есть, прошло «всего-то» восемь дней, и она уже не так охотно вступает в драку. А я вот свой запал не теряю, правда не знаю, насколько меня хватит, и получится ли у меня ее вернуть. Еще пару дней подожду…
Из столовой я неслась на всех парах, видимо я не очень сильно ее травмировала в последний раз и очнулась она раньше. Я уже раздевалась возле двери, когда меня догнал Миша. Он стиснул меня в своих объятьях, затем поцеловал и отпустил. Мне этого было мало, я так по нему соскучилась, а эта дура уже вторую неделю упрямится. Я натянула обратно рубашку и стукнула по двери, чтобы ее открыли. Неважно уже в каком я облике, Марьяна меня и так узнает. Я проскользнула в появившуюся щель, и закрывшаяся дверь поглотила Мишин окрик.
Марьяна лежала в противоположном углу комнаты, прижав уши и подергивая хвостом, она поднялась не спеша и стала подкрадываться.
- Что, думаешь так у тебя больше шансов?
Рыкнув, она прыгнула на меня, я схватила ее за голову и ударила об бетонный пол, и даже сдержала вскрик, когда она пропорола мне правое плечо когтями. Марьяна хотела ударить меня в живот задними лапами, но я ее отпустила и чуть отошла. Она вновь и вновь нападала, но я неизменно пресекала все ее попытки причинить мне серьезный вред, и вот в очередной раз, с трудом поднявшись, она не спешила на меня бросаться. Я тут же перекинулась в тигрицу и оглушительно на нее зарычала, и вот Марьяна наконец-то припала к земле в позе подчинения.
Мне понадобилась еще неделя, чтобы она последовала за мной при обращении. Марьяна лежала на полу и тяжело дышала, она еще не поняла где она и что происходит, а я уже направлялась к двери, теперь мы можем отсюда уехать.
Мы решили поужинать в городе, время до вылета у нас было предостаточно. Миша попытался уговорить меня остаться в этом городе «всего на пару денечков», рассказывал о термальных купальнях в природном гроте, о замке Диошдёр на холме Аваш с винными погребами в пещерах, где были найдены уникальные древние артефакты, и о том, что я так и не попробовала жаркое «Лаци». Это упущение я исправила, заказав его в ресторане, а остальное мне было не интересно, и даже винные погреба не казались заманчивыми. Я слишком устала от этого места. Поместье Романа находилось на границе с национальным парком Бюкк, и город я видела только в вечерних сумерках, когда мы приехали и сейчас, когда уезжали, но ведь мы можем приехать сюда еще раз и посетить все те места, о которых рассказывал Миша. И, может быть, даже воспользуемся гостеприимством Романа.