ЛОХ

– Рота подъем!

Кто-то сдернул такое теплое и уютное одеяло. Включили бравый марш.
Я приоткрыл правый глаз. Передо мной возвышался Роланд, радостно показывая все свои тридцать два, или тридцать три, я не разобрал, зуба. В одной руке чашка дымящегося кофе, в другой рюкзак.

– Ну что студент, пора на лекции! Учеба не ждет! Пора делать из тебя человека! Кофе мне, рюкзак тебе. И вперед к знаниям!

Десять минут безумного полета на маршрутке номер тринадцать, и здравствуй альма матер. Не МГУ конечно, но что делать.
Я горько вздохнул, махнул такому радостному Роланду, честное слово, возникло ощущение, что он сектант и безмерно счастлив, что заполучил еще одну свеженькую душу. Ладно, хватит ныть. Где у меня первая лекция?

– Здравствуйте, меня зовут Джалия.

Я обернулся на голос, отрываясь от тщетной попытки найти номер своей группы на доске для расписания лекций.
А Джалия была даже ничего. Высокая, стройная, темные волосы средней длины изящно обрамляли миловидное лицо. Пронзительные коричневые глаза под угольно черным росчерком бровей и пухлые великолепно очерченные губки, добавляли ей волнующую привлекательность. И что-то неуловимо восточное. А меня, надо признать, всегда привлекал загадочный Восток.

– Я, – она показала на себя, – Джалия, а вы, – показала на меня, – кто?

– Ваня, – сказал я, и сразу почувствовал себя глупо и покраснел. Наверно третий раз за всю жизнь. Помню первый раз за исправленную ластиком двойку, второй раз, впрочем, об этом я умолчу и вот сейчас.

– А вы Ваня, всегда такой быстрый, – она сказала это с анекдотичным прибалтийским акцентом.

Вышло у нее так смешно, что мы оба покатились со смеху.

– Нет, бывает, что я достаточно быстр, даже слишком, просто не мог налюбоваться твоей красотой.

– Да вы Ваня я вижу еще тот живчик. По-моему мы на «ты» еще не переходили.

– Извините меня, я вообще-то джентльмен, спортсмен и комсомол, – давайте на ты?

– Ну что ж, так как я тоже спортсменка, комсомолка и просто скромная девушка, так что давай.

Прозвенел звонок на лекцию.

– Ты, с какой группы? – Джалия нетерпеливо посмотрела на меня.

Я в растерянности пожал плечами.

– Я на факультете Контроля…еще там изнаночные были, – ну не запомнил я сразу!

– ЛОХ, что-ли?

– В каком смысле?

– В смысле Легальный Охотник?

Я мотнул головой.

– Побежали скорей, а то у меня коллоквиум, а препод жуть как строг. Твой поток рядом с моим.

Добежав до дверей, я было открыл рот, но она меня опередила.

– После коллоквиума, у меня еще лекция по «сопромату организма», если хочешь, встретимся на обеде в столовке за стеной.

И упорхнула. На сердце, отчего то сделалось горячо. И в груди забили тамтамы. Кажется, я влип. По уши.
Войдя в лекционный зал, я понял что опоздал. Прервав фразу преподаватель, сухой высокий, в мантии, с моноклем на груди и с профессорской шляпой на голове воззрился на меня, как племя аборигенов на Кука. Плюс примерно двести пятьдесят студентов.

– Здравствуйте, извините за опоздание, я больше не буду, – это дурацкое «больше не буду» еще с моих студенческих времен, вырвалось непроизвольно.

Смешок прокатился по всему залу.

– Конечно, не будешь, – заверил меня преподаватель, – когда узнаешь, что мы делаем с опоздавшими.

Сказал вроде спокойно и с иронией, но улыбаться чего-то сразу расхотелось. Еще заметил, как в первом ряду после слов профессора побледнел один из студентов. Видимо, тоже любитель опаздывать. Рядом с ним оказалось свободное место.

– Проходите молодой человек. Кстати как вас величать?

– Иван Синицын.

Профессор сделал пометку, в своем журнале, причем гусиным пером. Представляться он посчитал излишним.
Протиснувшись на свое место, я преданными глазами уставился на преподавателя. Чем преданнее взгляд, тем лучше оценки в зачетке.
Преподаватель продолжил лекцию.

– Так есть ли жизнь после смерти?

При этих словах, мне показалось, он посмотрел на меня и еле усмехнулся.

– Часть из вас скажет, что есть и возможно будут правы, другие усомнятся, а третьи вообще сочтут этот вопрос несколько натянутым. Всем известно, что величайший ученый своего времени, имя я не буду называть вы и так его должны знать, доказал, что в различных измерениях один и тот же объект, может присутствовать. Причем, фактически, его психофизические параметры будут одинаковы. Проще говоря, если опустить все теоретические выкладки, в данный момент времени, скажем в измерении «В» находитесь и вы и лекционный зал, и соответственно ваш покорный слуга. Причем и в других таких же измерениях, повторяется такая картина. Вплоть до бесконечности. Но вопрос в другом. А что происходит, когда объект перестает существовать физически, другими словами, умирает в своем измерении, что происходит тогда? Есть ли у кого свои соображения?