— Закрой глаза и смотри кино! — Фара продублировала указание подзатыльником, шлем сполз на нос.
Ладно, посмотрим. В глазах мягко засветилось, пошли надписи. Титры, наверное, я со скукой вчитался:
«Внимание! Старт авиации! До передачи импульса 30 секунд… 10 секунд… передача, сохраняйте спокойствие…»
На меня будто с размаху села бегемотиха…у-у-у… с зеброй на ручках! Вдавило в только что казавшееся таким мягким кресло, пронзило, размазало болью! По животу потекло.
Вот же ж! Он там живой ещё? Из-под комбеза озадаченно мявкнуло. Да, старичок, сам тащусь! Попытался утешить его, прижать к себе, но не смог даже пошевелиться. От этакого начала фильма я немного обалдел, не заметил, как боль пропала, сменилась странной лёгкостью, слегка затошнило. Да что же это такое??? Титры сменились.
«Состояние невесомости. Вы обездвижены до отбоя боевой тревоги».
Какой такой тревоги? И это… кино мне отвечает что ли? А говорить может?
— По вашему запросу включаю звуковое сопровождение, — под шлемом промурлыкал очень приятный женский голос.
Ну, меня-то уже так не купишь! Спрашиваю строго эту виртуальность. — Ты кто?
— Я искин корабля Bux007893…
— Хорошо-хорошо, понял я! — я действительно начал понимать, что это не совсем кино. Вот и изображения нет! Интересно, почему?
— По вашему запросу включаю визуализацию с нулевой точки, — искин снова угадал моё пожелание.
Я словно открыл глаза, принялся оглядывать зал. Даже закрытые мои глаза стали удивительно зоркими — легко заглянул себе за затылок. Немного покрутившись на месте, попробовал взглянуть на себя сверху и получилось — увидел как меня замотало в мебель, блин. Впрочем, остальные оказались в таком же положении. Неподвижность и невесомость, как в космосе.
— Все уснули?
— Идёт обработка ситуации.
— Да! Вроде бы была боевая тревога? Можно спросить, что происходит?
— Сейчас ваш допуск во время боевой тревоги в рубке позволяет только слушать.
— Ага, все молчат, значит. А потом?
— Потом вы получите право посылать запрос и комментировать в бегущей строке.
— А дальше?
— Дальше ваше место по боевому расписанию будет в кабине истребителя.
— Ну а сейчас я могу узнать, что творится?
— Читайте буквы, пожалуйста.
Так, что там ещё написано? Ага, встреча с крейсером бла-бла, цифры какие-то, капитан принимает на себя принятие решений. Умора! А раньше он тут для представительности возвышался? Вираж, старт авиации, снова гиперпереход…
— Куда переход? — уточняю у искина.
— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
— А Олег?
— Вероятность успешного возвращения ноль, ноль…
Я не дослушал, перестал слушать после второго «ноль». Мы ведь даже не простились, хотя кто он мне? Куратор? Я ж ничего о нём не знаю. Что он сказал напоследок? Постой здесь. А раньше? Представь себя микробом. Человек за всех нас погибнет, а мне его и вспомнить нечем по-доброму. Внезапно, как выстрел, загремел голос Воя!
— Старик, попридержи лошадей, с нашей геройской гибелью снова получается какая-то ерунда.
Ему ответили. — Вечно у тебя всё не как у людей!
Повисла пауза, видимо, руководство обменивалось мыслями, непостижимыми для простых смертных.
Хотя кому-то вполне доступными, побежали буквы комментария. — Кэп, это Макс! Дайте мне сказать Вою пару слов, это важно!
Заговорил Кэп. — Вой! Олег! Они отозвались?
— А должны были?
— Макс хочет что-то тебе сказать, послушай, пожалуйста.
Из дальнейшего диалога я мало что понял, лишь по облегчённым интонациям сообразив в конце, что на этот раз нам повезло. Кэп радостно возвестил. — Отбой боевой тревоги. Бегите на палубу встречать наших героев.