На этот раз Рэнди меня не останавливал. На сегодня он закончил позорить меня. Я бежала, несмотря на каблуки. Несмотря на кучу народа. Несмотря на жгучую боль в ногах. Я выбежала из зала через пустой холл и сине-оранжевые двойные двери в теплые, гостеприимные «объятия» парковки.
Только там не было тепло и радостно. Вовсе нет. На парковке было прохладно, темно и пусто, меня пробрала дрожь от холодного сентябрьского бриза. Было похоже на декорации к фильму ужасов: темная парковка с пустующими машинами походила на место, где можно наткнуться на труп.
Дела обстояли еще хуже, знаете почему?
Предполагалось, что домой меня отвезет Рэнди.
– Черт побери, – пробормотала я.
Но тут с меня начало медленно спадать оцепенение, сковавший меня лед начал таять. Я ударила кулаком по кирпичной стене здания школы и подавила подступившие слезы, несмотря на то что внутри все горело от целого коктейля различных эмоций.
– Лисса?
Я взглянула на вход, ожидая вновь увидеть Рэнди, думая, что он вернулся за мной, чтобы извиниться или подхалимничать, или, может, просто обидеть меня еще больше.
Но это был Кэш.
– Оставь меня в покое, – машинально произнесла я. – Я не хочу об этом говорить.
– Знаю, – сказал он.
Он выглядел так мило в своем полуофициальном прикиде: в черных костюмных брюках и красной рубашке, застегнутой на все пуговицы – и я знала, что его появление – не то, о чем я должна была думать в этот момент.
– Чего тебе? – спросила я.
Он замялся. Я видела, как он нервно провел рукой по своим коротким каштановым волосам.
– Тебя подвезти домой?
На секунду я уставилась на него. Он только что стал свидетелем эпической «мыльной оперы», в которой была раскрыта моя личная жизнь, и одного из самых публичных разрывов в истории школы Гамильтон Хай, а все что он мог сказать это: «Тебя подвезти домой?»
– Нет.
– Лисса, – произнес он неуверенно.
– Я пройдусь пешком.
– Ты живешь за шесть миль отсюда.
– Откуда ты знаешь? – спросила я.
– Я подвозил тебя домой этим летом, после вечеринки у Викки…
Я уставилась на него в тусклом свете парковки, ожидая окончания фразы. Однажды он уже пытался это сделать в библиотечном лифте, но никогда по-настоящему не переходил эту черту. Мне было интересно, произойдет ли это сейчас – может он все же продолжит, и я получу ответ, которого ждала.
Кэш прочистил горло:
– В любом случае, я готов убраться отсюда.
Я вздохнула. Может и к лучшему, что я не получила ответа. Сегодня я бы не смогла вынести больше.
– Лисса? Ну же. Серьезно, я подвезу тебя.
Я подумала было поспорить с ним опять, но была слишком утомлена, слишком зла, слишком потеряна, чтобы даже попытаться. Он был прав, я не могла идти домой пешком, а кого я могла попросить подвезти меня? Уверена, Хлоя и другие девочки обиделись на меня, из-за того что я ввела их в заблуждение относительно моей сексуальной жизни, а Рэнди бы я ни за что не позволила отвезти меня домой, после того что видела.
– Хорошо, – пробормотала я, – будет мило, если меня подвезут домой… Спасибо.
– Без проблем, – сказал он. – Моя машина на дальнем конце парковки.
Когда мы пересекали парковку, из спортивного зала до меня донесся приглушенный гул поздравлений, и я была уверена, что миссис Ромали только что объявила Рэнди королем выпускного вечера.
Глава 16
– Слушай, – произнес Кэш, когда мы отъехали от школы, – я знаю, ты не хочешь об этом говорить. И это понятно. Но... но просто, чтобы ты знала, он – придурок. Ни один порядочный парень никогда бы так не поступил с тобой.
Если бы я осмелилась, то напомнила бы ему, что порядочный парень также не поцеловал бы меня, не вел себя так, словно я особенная, а потом забыл обо мне.
Вместо этого я просто провела пальцами по своим волосам и сказала:
– Спасибо.
Мы продолжили путь в тишине, пока Тойота Кэша петляла по темным улицам Гамильтона, направляясь в район, где я жила. Меня поглотили мысли о моем сне в ночь вторника. Ощущение его рук на моих бедрах, его дыхания на моей шее, как я откидываю голову и затылком упираюсь в книжные полки, когда он проложил дорожку из поцелуев от моей скулы до плеча. Это было настолько личное, ощущалось таким настоящим и приятным. Сидя сейчас рядом с ним при тусклом свете приборной панели его автомобиля, всего лишь в футе[33] от него или даже ближе, я чувствовала приступ клаустрофобии и… вины.
Не совсем уверена, почему. В смысле, Хлоя была права. Я не могла контролировать, кто мне снится, и это не похоже на измену Рэнди.
И не похоже, чтоб он чувствовал вину за измену мне. Краешком глаза я взглянула на Кэша. Он смотрел прямо и был сосредоточен на дороге; я наблюдала, как свет мелькающих фонарей отбрасывает в салон машины тень его профиля. Волевая челюсть, прямой нос, широкие плечи. Казалось необычайно интимным наблюдать, как он ведет машину, а его глаза не отрываются от дороги, вместо того, чтобы смотреть на меня в ответ.
Я хотела вновь поцеловать Кэша. Прямо сейчас. Мне хотелось, чтобы он остановил машину и поцеловал меня прямо там, на обочине дороги. Не знаю, хотела ли я насолить Рэнди или просто забыться. Оба варианта звучали заманчиво. Я все еще помнила ощущения от губ Кэша на своих – в действительности, а не только из сна – и как мне это понравилось. Какой особенной я при этом себя чувствовала.
Но Кэш однажды уже отверг меня, а после того, что произошло сейчас с Рэнди, я знала, что не переживу этого снова.
– Хочешь, чтобы я проводил тебя до дома?
– Что? – Я моргнула и поняла, что машина остановилась, а Кэш смотрит на меня – он поймал меня за подглядыванием. Смущенная, я отвернулась. Мы были перед моим домом. – Н-нет, – пробормотала я, цепляясь за дверную ручку.
– Уверена?
– Однозначно. – Я толкнула дверь и выскользнула из машины, оглянувшись через плечо, чтобы еще раз пробормотать «спасибо», после чего закрыла дверь и поспешила прочь от машины, пока не передумала.
Первый раз Рэнди и я расстались в конце июня, потому что я не собиралась спать с ним. Никто из нас особо не афишировал эту маленькую деталь. Вместо этого я обходила вопросы окружающих о причине, говоря: «Просто не сложилось». И, конечно, верила, что и Рэнди никому не расскажет об истинной причине нашего расставания – ведь он бы выглядел менее мужественно перед своими переполненными тестостероном друзьями, если бы они узнали, что он не смог забраться ко мне в трусики.
Самым сложным во всем этом было рассказать о нашем разрыве папе и Логану. Они были раздавлены этой новостью. Старались не показать этого, но все лето бросали фразы типа «уверен, у вас двоих все наладится» и «интересно, как дела у Рэнди… спорю, он скучает по тебе». Слегка намекали, что мне стоит позвонить ему или попробовать еще раз.
Они были взволнованы, когда мы снова сошлись после автомобильной аварии. Им было невдомек, что мне пришлось дать обещание, что я буду спать с Рэнди после примирения – обещание, которое я не сдержала.
И вот она я, два месяца спустя спускаюсь по лестнице в своей пижаме «Яркой Радуги»,[34] собираясь сказать им, что мы снова расстались – на этот раз навсегда.
Когда я зашла на кухню, папа сидел за столом и завтракал миской кукурузных хлопьев.
– Доброе утро, солнышко, – сказал он бодро. – Как прошли танцы? Я даже не заметил, как ты вернулась вечером, но когда Логан пришел домой, то заглянул к тебе в комнату, а ты уже спала.
– Ага, – сказала я, садясь напротив него и наливая себе молока в миску с хлопьями. – Когда я пришла, ты смотрел игру. Я не хотела тебя отвлекать.
– Оу, не страшно. Моя команда в любом случае проиграла. Ну, так как прошли танцы?
– Хм, – я взяла ложку каши, медленно пережевывая, чтобы подольше оттянуть ответ, – вообще-то, нам надо поговорить… Где Логан?
34
Яркая Радуга (англ. Rainbow Brite) – персонаж серии мультфильмов, представленный компанией Холлмарк (Hallmark).