Хорст щелкнул зажигалкой и негромко рассмеялся. Теперь простыня. Впрочем, ее и от портьеры подпалить можно, а зажигалку, не выключая, на пол, где коврик!
Все? Нет, не все! Он взвесил графин в руке и, что есть силы, врезал по оконному стеклу. Пусть тяги будет больше! Могут, конечно, услышать, но шум в таком деле не беда.
Полюбовался тем, что вышло. Хорошо горит, ярко, ветерок пламя в комнату задувает!..
Пора? Пора!
– Пожар! Горим! Пожа-а-ар!..
Прислушался, и когда за дверью что-то стукнуло, а в замке заскрипел ключ, добавил от души.
– Пожар! Помогите! Помоги-и-ите!..
И лег на пол ничком, к порогу поближе. А вдруг ногой зацепятся?
– Помогите! Помогите!..
Кто первым вбежал в комнату, он сразу не понял. Судя по шагам – охранник, а если по голосу – сам господин Виклих.
– Verdammte Scheisse! Schwanzlutscher! Убью мерзавца!..
А вот и второй…
– Унтерштурмфюрер! Вода! Вода в ванной… Ведро… Только бы обои не занялись. Beschissen! Я мигом…
Чья-то подошва больно отдавила ладонь, но Локи даже не пошевелился. Schwanzlutscher, говорите? А вот сейчас поглядим!
В ванной уже шумела вода, возле окна кто-то громко топал ногами, не иначе занавеску затаптывал. Локи мельком пожалел, что с ним нет ножа. Это у Армана-дурачины нервы тонкие, а он и оскоромиться может.
Сейчас? Сейчас!
Он взлетел над полом и, не оглядываясь, прыгнул в темный дверной проем. Направо! У входа в ванную он увидел силуэт с ведром…
– Verpiss dich!
…И, не раздумывая, двинул охранника ногой в пах.
Дверь!
Дверь – самое слабое место плана. Ее могли запереть на ключ изнутри, и тогда все напрасно. Открыл бы, но лишней пары минут ему никто не даст. Однако, подумав, рассудил: едва ли. От кого запираться? Он-то и так в комнате под замком. Значит, либо и в самом деле замок-«американец», либо…
Ладонь скользнула по двери. Сейфовый, с кнопкой внизу и… И задвижка.
Раз! Два! Три!
Уже на лестничной площадке он обернулся и от души врезал ногой по двери. Получи, fotze!
Ему везло еще долгих три минуты. Локи успел спуститься вниз, прыгая через ступени, крикнуть растерянному привратнику: «Звоните пожарным!», отворить дверь подъезда и даже сделать несколько шагов по тротуару. Стоявший слева черный автомобиль он заметил слишком поздно – как и две метнувшиеся к нему фигуры. От первого удара уклонился, второй сбил с ног…
Когда дверь камеры открылась, он заставил себя встать. Лежал на полу, поэтому пришлось цепляться ладонями за нары. Тела почти не чувствовал, но все-таки сумел удержаться на ногах.
– Локенштейн? На выход с вещами!
Трое в черной форме. Лица пустые, равнодушные, в глазах – оловянный блеск. Локи успел удивиться. Вещи? Какие у него вещи? Но потом вспомнил: так здесь принято. Если с вещами, значит – конец.
Его торопили, но идти было трудно, тогда двое взяли под руки и потащили. Коридор, запертые двери камер, лестница, площадка, еще лестница… Что за тюрьма, он так и не понял, но точно не Плетцензее. Потолки ниже, «черная» охрана, и решетки на окнах другие.
«Колумбия», что в Темпельгофе? Впрочем, какая разница!
…Снова площадка, запертый решеткой коридор, лестница, уже поуже.
Дверь…
Когда понял, что он в подвале, хватило сил не закричать от страха. Может, здесь тоже камера – особая, секретная, для таких, как он? Но Локи уже понимал, что привели его сюда не за этим.
И только когда ткнули коленями в бетон, он заплакал. О таком Локи слыхал. Сейчас приставят к затылку пистолет… Нет, не к затылку. Стреляют в углубление между затылком и шейным позвонком, сила выстрела отбрасывает тело вперед, чтобы черная палаческая форма не испачкалась кровью.
Секунды текли, стоявшие рядом молчали. Шея заледенела, затылок пульсировал болью. Он вдруг подумал, что на его месте король, из-за которого приходится умирать, вел бы себя как-то иначе. Сказал бы правильные слова – или даже песню спел про мысли, ставшими птицами…
– Теперь вы поняли, Локенштейн, что за все приходится платить?
Чужие слова прозвучали, словно «Лазарь, воскресе!» Лонжа встрепенулся, стряхивая смертную оторопь. Да-да, он все понял, он виноват, он будет послушным! Только не убивайте, не убивайте, не убивайте!..
– А я не жалею!
Прикусил язык – поздно. Сказано!