– Что значит «зачем»? – почти не притворяясь, удивился я. – Ты — прекрасная девушка. Добрая, ответственная, серьёзная. Ладишь с детьми, в одиночку ухаживаешь за отцом-инвалидом и парочкой сводных родственников, являешься супергероиней, которая, буквально, только что спасла мир, и всё это умудряясь работать простым школьным учителем. Ты мне нравишься. Ты идеальна! Какие ещё причины тебе нужны, чтобы оправдать мою симпатию?
– Это… – в мою сторону выставили указательный пальчик, в очередной раз ловя ртом воздух, только теперь ещё и голову наклонив.
– Как ни посмотри, это правда, – сочувственно покивал я, продолжая обворожительно улыбаться.
– И почему такое случилось именно со мной? – со вздохом покачала головой белокурая мулатка.
– Потому что ты — умница, красавица, спортсменка, комсом… а, нет, последнего пункта, увы, нема, но всё остальное есть, так что терпи.
– Это был риторический вопрос, – Шторм закатила глаза.
Тут нам принесли заказанные блюда, и на некоторое время за столом установилась новая тишина. На этот раз — сосредоточенная.
– Так значит, – оторвавшись от ужина, опять заговорила моя спутница, – тебя устроит, если между нами ничего не будет?
– Это не самый идеальный вариант, но да: он меня устроит, – киваю, дожевав кусочек курицы.
– То есть я тебе нравлюсь, но… не нравлюсь? – о женщины…
– Ох, Шторм! – мне было очень сложно не рассмеяться, но удержаться я всё же смог — широкая улыбка на пол-лица не в счёт. – Ты смогла одновременно угадать и совершенно ошибиться. Ты мне действительно нравишься. Кроме шуток, тобой можно любоваться, как произведением искусства, твоё присутствие мне приятно, а характер симпатичен, но это не значит, что мои мысли крутятся только вокруг того, как затащить тебя в постель. Нет, безусловно, пожелай ты чего-то подобного, и один скромный и милый Бог был бы весьма рад, но я всё же мню себя существом, несколько превосходящим стандартного самца с его порывами, а потому эстетическое удовольствие от любования тобой, а также наслаждение твоей реакцией на моё любование меня вполне устроит.
– Так, – она потёрла переносицу, – ты хочешь сказать, что, кхм… совсем не против был бы… ну, со мной, но пожирать меня восхищённым взглядом тебе нравится ничуть не меньше?
– Оставаться друзьями с прекрасной и доброй девушкой, может быть, не столь замечательно, как состоять с ней в более тесных отношениях, но это всё равно неизмеримо лучше, чем быть с ней врагами или вообще её никогда не встретить.
– Локи… – Ороро устало прикрыла глаза, касаясь пальцами лица, – ты… Локи, – взгляд полностью уверенного в безумии своего собеседника человека прилагался.
– Сочту это комплиментом, – я пригубил вина. – Ну а пока ты решаешь, какое место мне выделить во френдзоне и выделить ли вообще, что скажешь о местной кухне? Стоит ли мне наносить визит вежливости ресторанным критикам или они были правы?
– Ох, древний скандинавский бог выражается жаргонизмами, как двадцатилетний недоросль, и ставит своей целью просто брать и пялиться на меня, – грустно вздохнула Шторм.
– Не забывай про критиков! Обратная связь очень важна в рекламном бизнесе — без неё люди начинают врать, – отправляю в рот немного риса.
– Ты действительно собрался их навещать? – недоверчиво вскинула брови Ороро.
– Ну, не лично — отправлю иллюзию, но от этого им будет не легче, – честно признался в гнусных планах я.
– Ты же не думаешь, что после такого я скажу хоть слово в укор местным блюдам? – теперь на лице Монро отражалось изрядное количество иронии.
– На это и расчёт! – важно поднимаю вилку.
– То есть ты сознаёшься, что сейчас шантажируешь меня угрозой жестокой расправы над несколькими невинными людьми, если я выскажу что-то неприятное о кухне ресторана, куда ты меня привёл? – врушка из Шторм так себе — её наигранным возмущению и изумлению я бы не дал и трёх баллов по десятибальной шкале.
– М-м-м-м-м… – я сделал вид, что глубоко задумался. – Нет. Просто я очень честный. И справедливый.
– Честный в чём? – теперь улыбка вылезла и на её лицо.
– В своих намерениях.
– А справедливый?
– В своих намерениях.
– И почему это не шантаж? – наклонила она голову вбок.
– Потому что я не хочу добиться от тебя вранья.
– Объясни уже нормально.
– Я — Бог Обмана, никто не имеет права мне врать. Если мне наврали в рецензиях, значит, критики заслуживают моей божественной кары. А тебе я всё рассказал потому, что ты просила. Я же обещал, что всё будет, как ты захочешь, – подмигиваю девушке и вновь поднимаю бокал.