Сколько всего он мог бы сотворить, довелись ему поиграть магией этих Камней!
Локи крепче сжал пальцы и направил поток магии в угловатые Камни. Артефакты засветились и выпустили волшебный удар такой силы, что Локи едва устоял на ногах, и даже Тор покачнулся. Земля перед ними раскололась. Коротко вспыхнуло синее пламя, и ожившие мертвецы один за другим рухнули на подломившихся ногах и больше не встали. На мосту остались только неподвижные трупы.
Спешившие навстречу армии мертвецов с противоположного конца Радужного моста солдаты-асгардийцы застыли, вскинув руки, чтобы защититься от волны заклинания.
Когда Локи собрался с силами и поднял голову, Тор кивнул ему и перебросил Мьёльнир в другую руку.
– Хорошо, что ты вернулся, братец, – сказал он, но Локи не был уверен в его искренности.
В тронном зале Локи увидел только Одина. Не было ни воинов. Ни Фригги. Ни Тора.
Отец неподвижно смотрел, как сын приближается к трону. Локи остановился у возвышения. Откладывать неизбежное бессмысленно. Он разжал кулак, и пять Камней с тихим стуком, будто капли весеннего дождя, упали на ступени у трона. Если Один и удивился, то на его лице это никак не отразилось. Король сидел молча, пока тишина не стала невыносимой.
Первым не выдержал Локи.
– В свое оправдание могу сказать, что меня оставили без присмотра.
Ни единый мускул на лице Одина не дрогнул. Сейчас король сам будто обратился в камень с такими же острыми гранями, как у Камней Норнов, разбросанных у его ног.
– Я не стану спрашивать, о чем ты думал, – произнес Один, – потому что ты не думал совсем – в этом у меня нет сомнений.
Локи, хоть и дрожал от стыда, но голову держал высоко. Он и представить себе не мог, что однажды окажется у трона Асгарда, перемазанный копотью и черной кровью, недавно наполнявшей жилы возвращенных к жизни мертвецов, а дымящийся след сотворенных им разрушений протянется от самого Мидгарда.
– У меня был план, – сказал он. – И я не виноват, что получилось не так, как было задумано. Я мог бы вернуть в Асгард и Амору, и Камни Норнов...
– Однако приносишь только свои извинения, – закончил за сына Один. Король не кричал. Хотя Локи предпочел бы услышать его гневный вопль. – Знаешь ли ты, на что это похоже, сын мой? На предательство.
«Предательство, – подумал Локи, – это еще слабо сказано. Я заявился в Асгард с армией мертвецов и крадеными усилителями магии. Хотя армию я сам развеял по ветру, за это меня можно бы и похвалить».
– Надеюсь, ты скажешь, что тебя заколдовали, или очаровали, или что там еще делают маги. Неужели сын, которого я вырастил, по собственной воле принес в наш мир горе и разрушения? – Один по-прежнему говорил, не вставая с трона.
Вот это был выход. Возможность сохранить лицо. Солгать. Однако здесь угадывалась и ловушка. Как будто и Локи, и Один знали ответ на вопрос, и если прозвучит нечто иное, оба поймут – это неправда. Один хотел убедиться, что его сын лжец. Хотел снова удостовериться, что Локи – пройдоха, лжец и воистину Бог Хаоса.
И вот что Локи ответил:
– Меня не заколдовали. Не зачаровали, не приворожили. Я поступил так, как решил сам. Я все решил сам – не Амора. И не кто-то еще.
– Почему?
Сложный вопрос. Локи и сам не был уверен, что заставило его поступить так, а не иначе. Быть может, он просто хотел стать королем? Но разве можно произнести эти слова, если отец даже не назначил наследника? Ответ прозвучит глупо, хоть и правдиво – они оба это знали.
И Локи сказал:
– Просто захотелось.
– Это не ответ.
– Тянуло поиграть с огнем. Решил сделать неправильный выбор. Назло тебе.
Неважно, что он говорил, и неважно, насколько благородны были его устремления. Может, и были они благородны. Хоть изредка. Отец давно увидел его в волшебном Зеркале и заранее знал, какую роль сыграет младший сын. Локи мог бы принести в Асгард хоть всех врагов, без сознания и в огромной клетке, а Один все равно не поверил бы в его искренность.
– Что ты хочешь услышать?
– Единственная правда, о которой тебе стоит всегда помнить, в том, – произнес Один, – что любой, кто поднесет руку к пламени, непременно обожжется. Сегодня ты очень меня разочаровал, сын.
– А когда ты бывал мною доволен? – запальчиво, к собственному удивлению, поинтересовался Локи. Не думая и не рассуждая, он поднялся по ступенькам и без приглашения приблизился к трону. – Я всегда разочаровывал тебя, с самого своего рождения. По крайней мере, ничего другого я от тебя не слышал.