— Нет, — покачала она головой. — Я пришла не для того, чтобы заколоть тебя. А для того, чтобы убить.
Прежде, чем Локи успел встать между ними, мать… не взмахнула мечом, и не отрубила голову обессилевшему магу, и даже не проткнула его сердце кинжалом. Она прильнула к губам Хагалара, накрыв их своими. Локи отчаянно выдохнул. Стоя над трупом собственного сына, царица Асгарда самозабвенно целовала мастера магии из мира отверженных!
«Я клянусь тебе, Локи, что мы с твоей мамой никогда не были любовниками», — пронесся в голове давнишний ответ Хагалара на прямой вопрос. Соврал, значит. И сейчас, над телом брата… У Локи голова шла кругом. Но даже больше, чем поцелуй, его изумило поведение Мунина. Взъерошенный ворон дрожал всем телом и изображал звуки, больше всего напоминающие шипение. Царица отбросила в сторону меч и с трудом отстранилась от губ мага. Взглянув на него, Локи непроизвольно отшатнулся: глаза приобрели красный оттенок, а лицо исказилось страданием, будто он только что испил яд. Схватившись за грудь, Вождь пал на колени, бормоча что-то нечленораздельное. Никакой магией в воздухе не пахло, а мать стояла и спокойно смотрела на скорчившееся у ее ног тело.
— Что… ты… наделала… — неожиданно разборчиво прохрипел Хагалар, не поднимая головы. — Локи, беги! Беги, пока не поздно! Мунин, защити его, умоляю тебя.
И Локи почувствовал волну магии, направленную на него. В следующий момент мир перевернулся, а руки обратились в крылья. Он стал воробьем — птицей, достаточно мелкой, чтобы просочиться сквозь решетку на окнах у самого потолка.
— Улетай отсюда! Я его не удержу! — хрипел Хагалар, а глаза все больше наливались кровью. Но больше, чем метаморфозы с Хагаларом, Локи пугала мать: она так и стояла над магом, не глядя на приемного сына, будто не заметила превращения в птицу. Она возвышалась над магами, словно памятник. Локи очнулся, когда ворон больно клюнул его в голову. Улететь? Но как Мунин выберется через решетку при его-то размерах! Локи устремился вслед за ним, отчаянно перебирая маленькими крылышками. Ворон, не мудрствуя лукаво, просто прошел сквозь решетку, наглядно доказав свою магическую природу и неестественную сущность.
Пролетев за решетку, Локи остановился и сел, прижавшись к стене. Он не обращал внимания на карканье кружащего вокруг Мунина. Он наблюдал, как Хагалар неестественно резко вскочил на ноги и, словно демон ночи, бросился к царице, вновь впиваясь в губы. Мелькнула отчаянная мысль защитить мать от монстра, и Локи дернулся было назад, но Мунин преградил путь. Царевич попытался обратиться в себя, но ни одно заклинание не действовало. Попытки заговорить тоже не увенчались успехом — кроме неясных чириков из горла ничего не вылетало. Локи притих, прислушиваясь к странному разговору, доносящему из камеры. Он не мог осознать происходящее, но старался запомнить каждое слово, чтобы проанализировать потом, в безопасном месте. Лица стоящего к нему спиной Хагалара он не видел, но слышал, как изменился его голос. Когда мать произнесла престранную фразу «ты нужна Асгарду», Локи решил подсмотреть, что за женщина появилась в камере, но Мунин сильным ударом клюва скинул его с окна. Царевич отчаянно замахал крылышками и, поймав воздушный поток, припустил вслед за вороном, который стремительно улетал прочь от столицы куда-то в неизвестность.
Если бы могла, Фригг наслаждалась бы ответным поцелуем. Мастер магии целовал жестко, слизывая с губ оставшийся антидот, купировавший действие сдерживающего лекарства. Наконец, спустя долгую минуту, он отступил на шаг и опустился на пол, тяжело дыша. Его глаза из ярко-алых постепенно приобретали обычный голубой цвет, зато лицо немного изменилось: с него исчезла былая беззаботность, проявились прежде тщательно скрываемые жесткость и надменность, а со дна души волнами поднималась черная, опутывающая и подавляющая всех аура. Та самая, которая котенком сворачивалась у ног Фригг много столетий подряд. Царица не ожидала, что лекарство подействует настолько быстро. Похоже, и без ее вмешательства преображение бы свершилось, только немного позже.
— Прекраснейшая из бессмертных, — протянул маг, смакуя каждое слово. Царица с удовлетворением отметила до боли знакомые интонации, внушавшие непосвященным священный трепет. — Чем обязан?
— Ты нужна Асгарду, — Фригг достала из-за двери небольшой ящичек, прежде сокрытый за створкой. — Я принесла подарок. Огненные клинки. Один хотел подарить их Локи, когда воспитает из него достойную замену тебе, но у него ничего не вышло. Поэтому я дарю их тебе.
Она открыла ящик, на дне которого лежали изогнутые, зазубренные кинжалы, призванные не просто вспарывать, а наносить страшные рваные раны противнику.
— Нравится?
— Достойная плата за предательство, — произнес маг, сжимая ручки клинков со всей силы: их лезвия тут же почернели, пропитываясь магией нового владельца.
— Я рада это слышать, — Фригг с нескрываемым злорадством любовалась на своё создание. — Я буду ждать тебя. У себя. Нам многое надо обсудить, — она направилась к двери, но все же задержалась на мгновение. Обернулась, встретилась взглядом с тем, кому в глаза боялись смотреть почти все сильные мира сего.
— Мой муж впал в сон. Мой старший сын мертв. Мой младший сын в бегах. Народ нуждается в тебе — до пробуждения Одина Асгард теперь твой.
С этими словами она вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Комментарий к Глава 120 А что случилось с возродившейся Тенью и сбежавшим Локи, можно узнать здесь:
https://ficbook.net/readfic/11267170
====== Разборы и комментарии к седьмой части ======
Разбор сто пятой главы
Первая глава маленькой, я очень надеюсь, седьмой части повести, переносит нас на начало мая, при том что шестая часть закончилась в конце февраля. Три месяца — малый, но хоть какой-то срок, за который Хагалар сможет разобраться с иноземными проблемами, а Беннер — сделать что-то полезное для Асгарда.
Первая часть написана от имени магички, которая появилась в моем мире только благодаря новогодней части, пришпиленной в конце повести. Однако ее появление вышло очень удачным — мне удалось показать прошедшие полтора года в поселении глазами незаинтересованного аса, который не вился вокруг Локи все это время. Поселенцы вовсе не обязаны в основной своей массе доверять Локи и совершенно не обязаны быть здоровыми, живя в мире, где оживают пробирки и плюются кислотой. Заодно удалось добавить несколько штрихов в биографию Хагалара. Смешно, должно быть, читать рассуждения о том, что Хагалар Локи не может тронуть и пальцем, учитывая давнишнее наказание. Также удивительным должно быть наличие у Хагалара свиты до появления Локи, а также догадки магов про участие Хагалара в истории с почти взорвавшимся каскетом. Это проблема не только лично моя, но и большинства фанфиков: автор вырывает героя из привычной среды, бросает его на некую задачу и получается, что герой как бы живет в вакууме, а вокруг него никого и нет и никогда не было до появления этой само задачи. Но в случае с мастером магии подобный расклад невозможен, так что пришлось придумывать ему окружение. Как и Локи, который упоминает приятелей из других миров. Да, Марвел не дали Локи друзей (они были просто не нужны на экране), но кто сказал, что они не существовали хотя бы в детстве?
Локи полностью доверяется Отал и рассказывает о себе сходу, поскольку у него нет выхода: как только начнутся магические тренировки, она узнает, что он полуетун, и лучше рассказать самому, чем потом оправдываться. Что же до информации о своем прошлом, то кто сказал, что Локи рассказывает правду, а не вымысел? Ему надо подружиться с Отал, но, поскольку проверить его истории ей негде, то он может беспрепятственно рассказывать все, что посчитает нужным. Так что Отал считает, что Локи ей бесконечно доверяет, у Локи же свои планы и идеи.
Обман и немецкий язык в начале главы — отсылка к первым главам, где упоминается, что Хеймдаль не видит, что происходит в поселении (видит фальшивку) из-за волшебного полога, завязанного на немецкий язык (делал его Лагур, разумеется). В остальном же Отал вспоминает либо события самых первых глав, либо то, что происходило задолго до начала повествования.
Описания Муспельхейма и Альвхейма взяты все с того же сайта Анны Блейз — кажется, хотя бы вскользь я упомянула обо всех мирах, кроме Нифльхейма, который совсем не к месту. Идея, что етуны — потомки огненных и ледяных великанов — взята с того же сайта.