В столовой же обнаружился пошарпанный круглый дубовый стол на шесть персон и здоровенный камин. В нём можно было целиком зажарить Тагниостра — одного из ездовых козлов Тора. Огромное, мускулистое и вонючее создание. И его козёл такой же.
— Сынок! — вскочила со стула бледная темноволосая женщина и бросилась мне на шею.
Громов глазами показал, что неплохо было бы обнять мать. Я вздохнул и выполнил его молчаливую просьбу, хотя и не любил обниматься. Помнится, как-то раз во время обнимашек меня чуть ядовитым кинжалом не ткнули.
Женщина заплакала и жарко затараторила, рассказывая, как переживала за меня. Но это и так было видно по её осунувшемуся лицу с заострившимися скулами и лихорадочно блестящими карими глазами.
На вид ей было около сорока пяти лет, но несчастье никого не красит, так что на самом деле Лидия явно младше.
После объятий и слёз, мы втроем наконец приступили к завтраку. А вот Павел так и не спустился в столовую. Прислуживала же нам та самая вчерашняя служанка. Кажется, она единственная прислуга в этом доме.
Девица порой мило краснела, бросая украдкой на меня взгляды. А я с каменной физиономией ел и слушал Громова, ведущего «прогрев». Он с натужными смешками говорил, что Александр явно изменился, словно удар по голове как-то по-другому поставил ему мозги. И даже выразил надежду, что из-за такого стресса у его внука откроется-таки дар.
Хитрец. И этому жуку по окончании завтрака пришлось одолжить мне небольшую сумму денег.
После этого я вышел на улицу, где меня встретило жаркое солнце и пыльный, сухой воздух.
Благо в телефон Александра уже кто-то занёс номер такси, так что я вызвал его и приказал усатому шоферу покатать меня по ключевым местам города.
Но мы даже не успели покинуть квартал таунхаусов, когда Судьба решила подбросить говна на вентилятор…
Водитель остановил такси перед светофором, злорадно загоревшимся красным. И тут вдруг мимо нас через пустынный перекрёсток пронёсся мощный внедорожник, изрыгающий громкую музыку.
Правда, уже на той стороне перекрёстка автомобиль взвизгнул тормозами и задним ходом двинулся в нашу сторону.
— Только не это, — боязливо пролепетал шофер и вжался в спинку сиденья.
— Кого я вижу! Сам Александр Громов! — издевательски бросил молодой блондин, глядя на меня наглыми глазами.
Он сидел спереди на пассажирском сиденье. А за рулём скалил зубы такого же возраста брюнет. На заднем же сиденье презрительно кривили губы две размалёванные смертные девицы.
— Дать автограф? — усмехнулся я.
— Засунь его себе в задницу, выродок! — насмешливо выдал блондин, вызвав тоненький смех девиц. — Ты же ничтожество. Тебя даже Марена, богиня смерти, не захотела забирать в своё царство, хотя, говорят, ты несколько дней валялся, как овощ. Но, гляди-ка, выжил. Эдуард точно обрадуется. Я как раз сегодня к нему обещался заехать.
— Точно обрадуется, — весело поддакнул водитель внедорожника. — Он с тобой ещё не всё сделал, что хотел. Одним зубом ты точно не отделаешься, как в прошлый раз перед ночным клубом.
Раскрашенные дуры опять противно захихикали, словно баран за рулём изрёк какую-то невероятно остроумную шутку.
Я же криво усмехнулся и язвительно выдал:
— За свои зубы переживайте, ослы. Готов поспорить, что вы только на словах такие крутые ребята, а на деле даже… даже на внедорожнике не сможете обогнать этот тарантас.
— Чего? — выпучили глаза охреневшие уроды.
— Чего? — опешил шофер, чья вытянувшаяся физиономия отразилась в зеркале заднего вида.
Кажется, даже такси издало удивлённый скрежет. Или это что-то отвалилось?
Машина была настолько потрёпанной, пропахшей выхлопными газами и блевотиной, что её уже в прошлый понедельник надо было застрелить, дабы она не мучилась.
— Давайте, мальчики, покажите этому нищеброду! — азартно завизжала одна из девчонок, вскинув руки. — У-ху! Погнали до следующего перекрёстка! Начинаем на зелёный свет светофора!
— Ставлю тысячу рублей. Согласен? Или уже испугался, ублюдок? — процедил блондин, проткнув меня злым взглядом.
Однако в его глазах плескалась и немалая доля удивления. Наверняка Александр никогда не вёл себя подобным образом.
— Тысяча? Пфф. Так мало? Больше у вас нет, что ли, бомжики? Ну ладно, сойдёт. Но есть ещё одно условие… Тот, кто выиграет, выбивает проигравшему зуб.
— У тебя совсем крыша поехала, Громов, но я согласен. Теперь ты не отвертишься! Все слышали твоё предложение, а аристократы всегда держат слово. Готовь тысячу и записывайся к дантисту, идиот! — азартно выпалил блондин, бросив взор на светофор.