Коль скоро мы говорим о человеке, который очень любит цитировать гениев прошлого, в определении сути его драмы тоже придется прибегнуть к классику. Спасибо вам, Александр Грибоедов.
Горе от ума.
Или у нас страна такая, что счастья от ума – не бывает?…
Бышовец и Семин стали, мягко говоря, оппонентами еще в первой половине 90-х. Когда сначала первый, а потом второй работали в сборной страны.
Уже после отставки из «Локомотива» Бышовец рассказывал, как в 92-м году, после поражения его сборной СНГ в третьем матче группового турнира чемпионата Европы от шотландцев, Семин и Борис Игнатьев в шведской электричке обходили других российских тренеров и уговаривали проголосовать против Анатолия Федоровича на предстоящем тренерском совете. Этот совет должен был рекомендовать исполкому РФС кандидатуру главного тренера вновь сформированной сборной России. Правда это или нет, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Только если скажет кто-то из тех тренеров, кто сам все эти уговоры слышал.
Главным тренером сборной тогда стал Павел Садырин, а Семин с Игнатьевым – его помощниками. А в конце 93-го года прогремел памятный скандал с «письмом 14-ти», в котором группа ведущих игроков национальной команды потребовала отставки Садырина и возвращения Бышовца. Последний отклонять предложение футболистов не стал. Игнатьев, друг и единомышленник Семина, десятью годами позже запальчиво говорил мне:
– Я бы на месте Анатолия Федоровича сказал: «Вы что, ребята? У вас же есть тренер! Вот снимут Садырина, предложат мне – тогда пойду». Не исключаю, что именно это решение Бышовца, эта подставленная им «спина» и позволила заварить всю кашу.
– Разве этично было с вашей стороны принять предложение игроков? – спросил я тогда же самого Бышовца.
– Мы все делаем ошибки. Как старший я должен был, наверное, мыслить какими-то другими категориями. Но верх взял какой-то внутренний голос, подсказавший: «Вот и у тебя будет возможность поехать на чемпионат мира». Не забудем еще и о том, что это была совсем не чужая для меня команда. Именно я за три месяца почти с нуля создал ее в 90-м году, после позора на чемпионате мира в Италии…
Вернуться в сборную Бышовцу тогда не удалось. Воспрепятствовал президент РФС Вячеслав Колосков – еще один влиятельный враг этого тренера. И Анатолий Федорович уехал по контракту в Корею.
В дальнейшем никаких контактов между Семиным и Бышовцем не было. Но их отношение друг к другу от этого лучше не стало. И первая же реакция общественности на их одновременное назначение в «Локомотив» была единственно возможной: «Два медведя в одной берлоге».
Так что тут – одно из двух. Либо Бышовца нанимали люди, которые в силу своего футбольного непрофессионализма вообще об этом не задумывались, либо они изначально шли на то, чтобы стереть прежний «Локо» с лица земли. А значит, дать тренеру полный карт-бланш на любые перемены.
Один Бышовец – в этом усматривалась хоть какая-то логика. В революционном духе: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…» Но привести их в «Локомотив» вдвоем с Семиным – это было все равно, что одновременно поставить руководить страной Ленина и Николая II. Или Ельцина с Зюгановым…
После победы «Локо» в Кубке России у выхода из под-трибунного помещения Лужников я коротко побеседовал с Сергеем Липатовым, на шее которого был повязан красно-зеленый шарф. И, в частности, спросил:
– Сочетание Бышовца-тренера и Семина-президента не казалось вам рискованным?
– Это решение было принято вполне осознанно. Есть хорошее понятие, которое чаще употребляется на английском языке, а перевести его можно как «успех от совместной деятельности». У Юрия Павловича открылись более масштабные возможности. Его полномочия стали гораздо серьезнее. Анатолий Федорович сегодня работает на краткосрочную перспективу – двухлетнюю. А Юрий Павлович, который достиг многого на своем поприще в клубе «Локомотив», – на долгосрочную. То есть, скажем, на пять лет. У него есть возможность воспитывать молодежь, влиять на строительство полей, на открытие детских спортивных школ, наведение в них порядка. Вот что такое для нас сегодня Юрий Павлович!
…Мы руководствуемся не сиюминутными эмоциями, а смотрим на суть вещей. А она в том, что Бышовец -великий специалист. Возможно, он сложный человек, с непростым характером. Но без сложностей, без лидерства не бывает побед!
В председателе совета директоров, излагавшем (не знаю уж, искренне или нет) эту стройную на первый взгляд теорию, говорил завзятый технократ. Который свято верит в успех системы, но не придает должного значения человеческому фактору.
А любую систему делают жизнеспособной – люди.
Впрочем, с точностью говорить о том, кто конкретно несет ответственность за абсурдное решение о совместном назначении «двух медведей», невозможно. В том же ЦСКА все понятно: если принято какое-то стратегическое решение, его автор – Евгений Гинер. В «Спартаке» – Леонид Федун.
В «Локо» же многоступенчатость руководства в последние годы приняла удивительные формы. Допустим, в 2006-м у клуба было два больших начальника – Филатов и Липатов, и один самый большой – Якунин. При этом, по всеобщему мнению, кандидатуру Бышовца пролоббировал первый вице-президент РЖД Вадим Морозов, факта дружбы с которым тренер и не скрывает.
Концов, словом, не найти. Семин, например, убежден, что его в последний момент «перебросили» из главных тренеров в президенты с подачи Липатова. Липатов, естественно, это напрочь отрицает. А Бышовец отрицает «фактор Морозова» – потому что, дескать, первый вице-президент РЖД не входит в совет директоров «Локомотива» и никакого влияния на футбольные решения не оказывает…
Всем известно: у семи нянек дитя без глазу. Локомо-тивская история это еще раз доказала. Правильно как-то выразился Валерий Лобановский: «Не бывает коллективной ответственности, коллективной бывает только безответственность».
Во врагах у Бышовца недостатка никогда не было. Лобановский был едва ли не главным из них.
По ходу их войны, начавшейся в 87-м, Бышовец открыто – и небезосновательно – обвинял двукратного победителя Кубка кубков и обладателя Суперкубка Европы в выстраивании системы договорных матчей в советском футболе. Один только факт скрещения шпаг с Лобанов-ским говорил о недюжинной смелости тогда еще молодого по тренерским меркам, 41-летнего специалиста. Другое
OJM4^‹›
дело, что в условиях круговой поруки ни о каких серьезных расследованиях слов Бышовца, не говоря уже о суровых санкциях, и речи быть не могло.
Могущественный тренер киевского «Динамо» возглавлял тогда первую сборную СССР, его будущий оппонент -сборную олимпийскую. Возрастных ограничений для участия в Олимпиадах тогда еще не было.
Как-то раз перед товарищескими матчами, которые команды проводили одновременно, Лобановский на правах «старшего по званию» забрал к себе пятерых игроков сборной Бышовца – при этом твердо пообещав задействовать их в игре. Все они в итоге остались на скамейке запасных, а обескровленная олимпийская команда свой поединок проиграла.
Все это Бышовец и выложил на заседании Спорткомитета СССР, посвященном подготовке страны к Олимпиаде в Сеуле, в котором главный тренер национальной сборной тоже участвовал. Валерию Васильевичу досталось тогда на орехи. Когда собрание закончилось, все вышли в коридор, и Лобановский, глядя Бышовцу прямо в глаза, сказал: «Ну, теперь все». Анатолий Федорович за ответом в карман не полез: «Ничего, ты переживешь».
Война началась. Зато Бышовец добился от Спорткомитета своего: игроков у него больше не выдергивали. После чего выиграл Олимпиаду, обыграв в финале бразильцев с будущими суперзвездами – Ромарио, Бебето и Таффаре-лом. И до сих пор в качестве примера зависти вспоминает фразу Лобановского: мол, Бышовец в Сеуле обыгрывал парикмахеров.
После развала союзного чемпионата эстафету врага Бышовца номер один у Лобановского перехватил Колосков. А Семина, Игнатьева и многих их коллег Анатолий Федорович воспринимал как неотъемлемую часть колос-ковской империи, а значит – все той же круговой поруки.