Сейчас я чувствую себя счастливым человеком, потому что вернулся в свою тренерскую профессию. Ощущаю очень большой азарт, мне комфортно с молодыми игроками, накопилось много мыслей о том, как по-новому нужно строить тренировочный процесс… Я поглощен своей новой работой и чувствую огромный прилив энергии.
Но «Локомотив» по-прежнему в моем сердце. И я никогда не смогу назвать для себя эту команду – бывшей.
Валерий ФИЛАТОВ:
«ЛИПАТОВПРЕВРАТИЛ "ЛОКОМОТИВ* ВОСИНОЕГНЕЗДО»
Бывший президент «Локомотива» переживал свою отставку очень болезненно. С декабря 2006 года, когда она произошла, один из двух главных творцов железнодорожного чуда не дал ни единого интервью; от всех предложений о возвращении в российский футбол отказывался точно так же, как и от бесед с журналистами. Даже матчей сезона-2007 практически не видел…
С Валерием Николаевичем мы знакомы полтора десятка лет, но никакой уверенности, что это поможет прервать его «обет молчания», у меня не было до последнего момента. А все потому, что Филатов всегда был равнодушен к публичной стороне своей работы и даже в лучшие времена на интервью если и соглашался, то с крайней неохотой. Он никогда не стремился завоевать расположение публики, слово «пиар» для него равносильно ругательству. И, скажем, когда лично собрал и повез в Чечню на специально арендованном самолете одежду и еду для российских солдат во время войны – строго-настрого запретил посвященным об этом рассказывать. Хотя сколько вистов на этом поступке мог бы набрать – понятно всем.
Но разговор для этой книги к пиару никакого отношения не имел – в футболе-то Филатов больше не работает. Темой беседы был «Локомотив», филатовское детище, в которое он столько лет вкладывал всю душу. По свидетельству абсолютно всех, кто работал в клубе, бывший президент отдавался своему делу, как говорится, «на разрыве аорты». Люди не скрывают, что работать с ним было очень непросто – потому что от других он требовал не меньше, чем от себя. И, будучи человеком прямым и порывистым, отчитать в случае чего мог далеко не только в парламентских выражениях. Зато каждый знал, что это – искренне. На сто процентов.
Неравнодушие к тому, что происходит с «Локо», и побудило Филатова в конце концов согласиться на беседу для книги. Разговор состоялся в первые дни марта в холле московского отеля «Арарат Hyatt» – и после того, когда диктофон был выключен, мы еще долго вспоминали тот, настоящий «Локомотив».
На одну тему, впрочем, он высказываться отказался наотрез. Об отношениях с Семиным…
– Больше года прошло уже с момента моей отставки из клуба, а ощущение никуда не уходит: вступил в дерьмо и никак не могу отмыться, – резко начал Филатов. – Никогда в «Локомотиве» не было такой обстановки недоверия и подозрительности, какая сложилась с появлением Сергея Липатова. Да, с тем же Семиным у нас за 15 лет было много жестких столкновений, но, во-первых, посторонние о них не знали: на публике, в том числе и при игроках, мы всегда были заодно. На первом месте у нас всегда шли интересы дела.
Потом же все затмили личные амбиции и непомерное тщеславие одного маленького человечка с комплексом Наполеона. Липатова.
При Липатове, который не может жить без интриг, «Локомотив» превратился в осиное гнездо. Седьмое место, которое команда заняла в прошлом сезоне, стало результатом именно тех отношений, которые сложились в клубе. При том, что, убежден, по составу более сильной команды в российском футболе нет. И тогда, и сейчас.
Как Липатов появился в клубе? Когда бюджет «Локомотива» составлял десять миллионов долларов, в РЖД нам доверяли и детально не следили за тем, как мы тратим деньги. Тем более что поводов для каких-либо подозрений не было: результаты нашей работы были налицо. Но затем бюджет клуба стал расти – двадцать, тридцать, сорок миллионов, – и тут уже всем стало очень интересно, сколько же Филатов ворует. Вот Липатова и поставили, как принято выражаться, «смотрящим» от РЖД.
Своей главной ошибкой считаю то, что я ему слишком доверял – как, собственно, и привык за всю свою жизнь, когда вместе с кем-то работаю. Думал, весь его интерес к тому, что происходит в «Локомотиве», – от души. Оказалось, сильно заблуждался. Так вышло, что прежде мне не доводилось сталкиваться с настоящим интриганством, – а когда я все понял, было уже поздно. Конечно, совсем не подпускать его к клубу было невозможно, но многих вещей мог бы не говорить. Потому что затем те же факты преподносились руководству РЖД в совершенно другом свете.
Когда Владимир Якунин возглавил РЖД, прямой контакт с ним у меня был: еще в бытность его вице-президентом компании мы работали над некоторыми совместными проектами. Встречались и после его повышения, отношения были вполне нормальными. Но, как только появился Липатов, практически все прямые контакты оборвались. Информация стала доводиться до верхов исключительно в нужном ему виде.
Когда в декабре 2006-го я пришел на совет директоров и узнал, что принято решение о моей отставке, больше всего мне было обидно одно. То, что мое мнение даже никто не выслушал, со мной не встретились – а просто поставили перед фактом. Думаю, заслужил, чтобы руководство узнало позиции двух сторон.
Зачем все это Липатову было нужно? Думаю, для самовыражения. Его же никто не знал. Ну, президент «ТрансТе-леКома» – но ведь таких «транстелекомов» тысячи! А «Локомотив» – один. И ему страшно хотелось им порулить. Даже когда он уже был председателем совета директоров и контролировал финансовые потоки, окончательные решения по главным вопросам все равно принимал я. А Липатов рвался к власти, ему нужно было командовать. Одному.
Теперь понимаю, что за последние три месяца сезона-2006 он проделал огромную работу. Результатом чего и стала известная рокировка – хотя всем было очевидно, что Бышовец и Семин не сработаются. Но ради того, чтобы избавиться от меня, председатель совета директоров готов был пойти на все, что угодно.
В тот день я шел на совет директоров, еще ничего не зная. Мы заняли третье место, и я думал, что будет решаться вопрос о тренере- оставить Долматова или искать нового. Но все повернулось совсем иначе.
Никогда не обижаюсь, когда человек выражает свои эмоции, пускай и негативные, открыто. Тот же Вадик Евсеев – уникальный человек! Да, он крикнул в телекамеры после матча последнего тура чемпионата 2006 года: «Спасибо Муслину!» И что? Человек сказал, что думал, и имел на это полное право. И я от Евсеева много раз в лицо весьма резкие высказывания слышал. Липатов же одним людям говорил одно, другим – прямо противоположное. Встречался с игроками за моей спиной и за спиной Муслина, что-то им рассказывал, объяснял, обещал. Сохранить нормальную обстановку в команде при этом было просто невозможно.
Еще один пример его интриг – отношение к Семину. Когда в 2005-м возник вариант с его возвращением из сборной в «Локомотив», то, не буду врать, против были и я, и Липатов. Лично я все для себя решил еще в момент, когда Семин ушел в сборную. На эту тему, впрочем, больше ничего говорить не хочу.
А Липатов – тот был против его возвращения буквально до крика. Почему – не знаю, но было именно так. Но потом прошло каких-то полтора года – и тот же Липатов начал обхаживать Семина, чтобы в последний момент сделать его не тренером, а президентом. При этом не дав ему никаких полномочий. Когда мы с Семиным встретились уже после того, как в «Локомотиве» не стало ни его, ни меня, нам было что в этом смысле обсудить и друг у друга узнать…
Когда я стал президентом «Локомотива», находить деньги было очень сложно. Руководители у нас были фантастические – Паристый, Конарев, Фадеев, когда-то Бещев, которого я не застал, – но возможностей у них было не так много. А футболисты – народ непростой. Будем прямо говорить: это молодые люди с переоценкой собственных возможностей. Тем не менее общий язык мы с ними находили, и никто не скажет о нас ничего плохого. Потому что, когда клубы высшей лиги еще ничего не получали, мы уже платили игрокам тысячи долларов.