Мужчина губит женщину, поэтому женщина спасает мужчину - вот и вся мораль, das ewige Weibliche. Тот, кто получил удовольствие, ещё и очистится, ибо жертва отстрадала за него. Значит, всё равно, жесток ты или добр. Мне больше нравится кукольный сюжет, где Фауста тащат в ад чёрные чёртики. Он как-то веселее» [3].
Пушкин в своей сказке следует фольклорному сюжету: бес выполняет невыполнимое задание и честно получает свою награду.
Таким образом, загадочная сказка Пушкина получает свое объяснение: это христианский сюжет об искушении. Поп оказывается в ситуации Иова - внезапно попадает в фокус внимания злых сил и среди житейской суеты сталкивается с Врагом, которому, в отличие от Иова, проигрывает. Поп имеет также черты Фауста, который захотел поставить себе на службу могучие тёмные силы, и сохранить при этом разум и душу. Балда - бес, который служит верно, но и расплаты требует неукоснительно. Договор с дьяволом не может кончиться ничем хорошим, и сказка показывает, как это происходит: заигрывание со злом не проходит даром, и дух злобы поднебесной губит душу человеческую.
1. Неёлов, Е. М. Сказка А. Пушкина «О попе и о работнике его Балде» / Е. М. Неёлов // Проблемы исторической поэтики. - 2014. - № 12. - С. 124 - 136.
2. Непомнящий, В. С. Поэзия и судьба: над страницами духовной биографии Пушкина / В. С. Непомнящий. - М.: Сов. писатель, 1987. - 446 с.
3. Честертон, Г. К., Собр. соч.: В 5 т. Т. 5: Вечный Человек. Эссе / Пер. с англ.; Сост. и общ. ред. Н. Л. Трауберг. - СПб.: Амфора, 2000. - С. 471 - 474.
Ищенко, Н. С. Христианский сюжет об искушении в «Сказке о попе и о работнике его Балде» / Н. С. Ищенко, Н. А Ласточкин // Научно-практическая конференция «Русская литература в контексте мирового литературного процесса-2019» (г. Луганск, 12 апреля 2019 г.). - Луганск. - (в печати)
Книжная полка Татьяны Лариной.
...я так люблю Татьяну милую мою!
А. С. Пушкин,«Евгений Онегин», IV.XXIV
Татьяна Ларина, созданная воображением А. С. Пушкина, - одна из первых героинь мировой литературы, которые сознательно выстраивают себя по цитатам из чужих книг, примеряют на себя образы и сюжеты прочитанных романов. В наши дни это не новость: мода давно стала одним из мощнейших механизмов, регулирующих поведение людей. Образцы для подражания порождаются в промышленных масштабах, и каждый год, если не каждый месяц генерируются образы, которые задают для потребителя спектр возможного поведения, показывая, как нужно жениться, ходить на собеседования, устраивать девичник или вести себя на свидании. Этим в большей степени занимается сейчас не литература, а кино, телевидение, соцсети и глянец, однако у истоков этого процесса стоит классическая литература, которая стала классической, потому что задала стандарт поведения на века. К таким произведениям относится и роман Пушкина «Евгений Онегин».
Человек как существо социальное всегда живёт в обществе и действует по его нормам - в любую эпоху люди играют в игры, создают собственную личность в соответствии с нормами и образцами своей эпохи. Но если в традиционных обществах норма задаётся мифами, например, в христианской культуре - Библией, то в XVIII веке в Европе происходит перелом. Американский исследователь Роберт Дарнтон в своей книге «Великое кошачье побоище и другие эпизоды из истории французской культуры» показывает, что Жан-Жак Руссо был первым автором, чью книгу «Юлия, или Новая Элоиза» (1757 - 1760 гг. издания) стали читать так, как прежде читали Библию: подражать героям, относиться к ним, как к живым людям. По «Новой Элоизе» писали письма, влюблялись, женились, обустраивали быт. Ещё одним влиятельным источником образцов поведения стал роман И. В. Гёте «Страдания юного Вертера» (1774 год издания): подражание дошло до того, что молодые люди стрелялись от любви так, как это делал Вертер. Марина Цветаева сто лет спустя писала, что закон для поэта только он сам и его работа со словом, и даже если бы Гёте знал, что его книга будет стоить жизни этим людям, он всё равно должен был её публиковать.
Образ Татьяны Лариной - одна из первых в мировой литературе попыток осмысления этого нового в тот период опыта. В Татьяне Лариной сливается несколько линий взаимодействия текста, автора и читателя: Татьяна героиня романа, которая сама читает романы и подражает им; Татьяне подражают русские читательницы Пушкина; Пушкин уверяет в своей книге, что Татьяна - реальный человек, а с Онегиным он вообще знаком лично.