— Сейчас, Гавран! Я сейчас! — бормотала Сашка, заряжая арбалет.
Костик, увидев старика, висящего в воздухе, бросился ему на помощь. Но только он сделал шаг, как толстый синий хвост, неслышно подкравшись сзади, обвился вокруг его ног и начал их медленно сдавливать.
— Пусти меня, тварь! — закричал парень, безуспешно пытаясь высвободиться.
Сашка снова выстрелила в монстра, пленившего Гаврана, но стрела, скользнув по касательной, улетела в кусты. И это был последний выстрел — ее колчан тоже опустел.
Одноглазый змей, чувствуя свое превосходство, не торопился проглотить акридца. Словно наслаждаясь страданиями своей жертвы, он выделывал языком замысловатые трюки — то поднимал несчастного старика вверх, то опускал его вниз, переворачивая на сто восемьдесят градусов.
Анжелика, поднявшись на ноги и оглядев поляну, с ужасом поняла — все кончено. Костер погас — и змеи скоро обретут свою обычную скорость. Один вот-вот проглотит Гаврана, другой душит Костю, третий, со стрелой в глотке почти пришел в себя и готовится атаковать снова. Богдан никак не может встать, а Денис и вовсе пропал. Осталась только Сашка, но у нее тоже закончились стрелы. Конец игры, как говорит Костик.
Глава 14. Возвращение
А в это время Богдан, отбросив бесполезные попытки встать на ноги, пополз вперед к Косте. Он приметил валяющуюся у костра связку дротиков и надеялся взять ее по пути. Но один из василисков перечеркнул его планы, опустив свое тело прямо на желанное оружие. Волна безысходного отчаяния захлестнула парня. Что сделать, чтобы помочь товарищам, когда счет времени идет на минуты, а сил у тебя несравнимо меньше, чем у врага?
Осознание собственной беспомощности разрывало сердце. Не придумав ничего лучше, парень снова пополз к костру, и вдруг ему на нос села довольно крупная пчела. Он бы не обратил на это внимания, но через секунду насекомых стало уже три. Яркая луна осветила толстые полосатые бока и трепещущие с бешеной скоростью крылышки. Богдан дернул головой, стряхивая их, но пчелы не улетели — теперь они плясали у него перед глазами, загораживая обзор. Молодой человек остановился и замахал рукой, однако навязчивые насекомые, которых было уже не меньше десятка, никак не желали улетать — они продолжали крутиться возле его лица, словно нарочно отвлекая внимание.
Окончательно разозлившись, Богдан сжал кулаки и внезапно испытал странное чувство. Поляна, лес, деревья, трава и даже эти пчелы: все вдруг стало восприниматься им по-новому. Как будто между ним, обычным парнем из сибирского города, и этим загадочным островом установилась незримая связь. Теперь Богдан чувствовал себя частью всего окружающего, неотделимой и очень важной частью. В нем заговорила доселе молчавшая немыслимая сила. Все, что было вокруг живого, все, что не попало под тлетворное влияние Лоло, отныне подчинялось его воле. И парень услышал голос в своей голове. До боли знакомый, родной голос. «Ты знаешь, что делать, Богдаша, — сказала бабушка, — освободи свою силу. И ничего не бойся».
И Богдан действительно знает. Он разжимает кулаки.
И в тот момент, когда казалось, что все потеряно и нет никакой надежды на спасение, появились новые пчелы. Рой, стена, несметное множество. Они возникли словно бы из ниоткуда, в одно мгновение образовав вокруг шипящих василисков черно-желтые живые тучи. Насекомые облепили змеев полностью, не оставив ни одного свободного места. Тысячи длинных острых жал впились в серебристо-синие шкуры. Спустя мгновение язык одноглазого василиска ослабил хватку, и на траву упал счастливо спасенный Гавран, а синие кольца, сжимавшие ноги Костика разомкнулись, отпуская его на свободу в объятия рыдающей Сашки.
Раскрыв рты от удивления, друзья наблюдали, как корчатся и шипят синие твари, укутанные шевелящимися жужжащими одеялами. И никто не обратил внимания на Богдана. Парень сидел на траве, положив раскрытые ладони на колени, и на лице его, удивительно спокойном и безмятежном, яркими зелеными огнями пламенели глаза.
Через несколько минут пчелиный яд сделал свое дело и три василиска распластались на траве безжизненными синими тушами. Пчелы взвились вверх, соединились в одно огромное облако и исчезли.
— Так вот о чем говорилось в пророчестве! — не веря своим глазам, воскликнула Сашка.
— Свет к свету, — еле слышно прохрипел измученный Гавран, и потерял сознание.
***
— Денис, просыпайся! Ну вставай же, ленивый мой мальчик, у нас мало времени, — даже не открывая глаз Ден узнал этот голос.
— Опять ты? — парень тряхнул головой и почувствовал сильную боль в затылке, тело было ватным и непослушным. — Этого не должно быть, я же зелье принимаю перед сном. Хотя вчера вроде не успел. Не помню, как ложился…
Лоло протянула ему руку, помогая встать. Через пальцы Дена вновь пробежали электрические разряды.
— А ты и не спишь, милый, — звонко рассмеялась она, демонстрируя белоснежные ровные зубы, — ты сейчас без сознания — ударился головой, да так сильно!
И она указала Дену на округлый серый камень, орошенный кровью. Парень коснулся затылка и застонал — рана болела и кровоточила. С трудом повернув голову, он огляделся. Они стояли посреди леса, яркие солнечные лучи косыми полосами лежали на кустах и мшистых стволах деревьев. Пахло прелой листвой и еще чем-то неприятным, едким. «Хмарь-трава, — догадался Денис. — Но где тогда…?»
— Ты так долго не просыпался, дорогой, — пропела Лоло, — я уже начала волноваться.
— Где они? Где Гавран и ребята? — резко спросил он.
— Они там, где ты видел их в последний раз, — улыбнулась Лоло, — на поляне. Живы и здоровы. А ты получил боевое ранение, и это помогло нам снова встретиться, милый.
— А мы тогда где?
— Мы там, куда нет ходу твоим товарищам. Так что не тешь себя надеждой встретиться с ними, пока мы вместе.
Подойдя к Дену вплотную и изящно приподнявшись на цыпочках, королева погладила его по больной голове.
— Ничего, я вмиг залечу твои раны. Может, тогда ты поверишь в мою любовь, — мягко произнесла она.
С этими словами Лоло положила маленькую изящную ладошку ему на лоб. Ден дернулся в сторону, но она удержала его, добавив со смехом:
— Не волнуйся, мой хороший, я ничего не потребую от тебя взамен. Это просто добрая услуга.
Ден почувствовал как приятное тепло от ее руки растекается ото лба к затылку, и тупая боль постепенно стихает. Слабость и усталость уступили место восхитительной легкости. В сияющих глазах королевы Ден видел свое отражение. И что-то еще. Что-то темное, смертельно опасное, таящееся в бездонной синей глубине. Но страха у него не было. Парень смотрел на нее и не мог оторвать взгляда.
Неожиданно из чащи леса послышалась музыка — нежная, полная тихой печали, невыразимо прекрасная. Лоло улыбнулась ему и ласково погладила по щеке. Ден почти кожей ощущал силу, которая исходила от этого хрупкого миловидного создания. Это была светлая сила, пробуждающая, вдохновляющая, животворящая. Лоло словно излучала невидимое тепло, согревающее все вокруг. Она была солнцем, разгоняющим хмурые тучи; была живительной влагой, питающей землю; была самой землей; была всем. В глазах у него неожиданно защипало, по щеке скатилась крупная горячая слеза.
И Ден услышал свой внутренний голос: «Может, хватит врать самому себе? Пора уже признать, что она нужна тебе не меньше, чем ты ей. Разве ты не ждал встречи с ней каждую ночь, хоть и боялся до смерти? И зелье это пил только чтобы успокоить старика и ребят. Сделай так, как хочешь. Хоть раз в жизни, сделай! Кому ты нужен, если быть честным? Родителям? Не смеши. Друзьям? Да у тебя их никогда не было. Так зачем все это? Останься здесь, и у тебя начнется совсем другая жизнь. Останься там, где тебя любят. Останься с ней».
***
Лес и прибрежная полоса в восточной части острова никогда не были заселены людьми. В этом нетронутом уголке природы обитали лишь звери и птицы. Хищники, — главным образом наиболее свирепые представители семейства кошачьих, — водились здесь в огромном количестве. Но испокон веков, повинуясь необъяснимой силе, животные не выходили за пределы своей территории, а акридцы, в свою очередь, не нарушали покой заповедной зоны.