Хотя всякое бывает, может, и без него. Но то, что гражданин долго и усиленно пил, курил и тошнился – это точно. Ну и где-то, видимо, нарвался на резких и решительных мужчин, которым что-то в поведении Виктора Юрьевича показалось неправильным, не джентльменским. Вот отчего-то Аглае казалось, что найти людей, которым сильно не импонировала манера общения господина Чащина, не так уж и сложно.
Как говорится, «кто к нам с чем, тот от того и того самого…»
Но как-то пофиг, что там приключилось и стряслось с этим «милым человеком», сейчас перед Аглаей стоял насущный и вполне определённый, любимый русским народом вопрос: «Что делать?» Судя по пульсу, общему состоянию мужика и тому, сколько крови он потерял, вероятнее всего, что тяжёлая алкогольная абстиненция поутру ему уже не грозит.
Что делать, что делать – спасать! Можно подумать, она сможет просто тихонечко свалить, осторожненько прикрыв за собой дверь, словно её тут и не было, и спокойненько забраться в ванную с лавандовой пеной, которую так замечательно намечтала. И порадоваться, что вопрос с буйным соседом разрешился сам собой.
Ну да, между прочим, не такой уж и плохой выбор, в том смысле, что «не ишак, так султан». Вот только не для неё.
Последнее время она тут прямо спасительницей битых активно выступает – какая-то очень настораживающая, неприятная тенденция.
И, тягостно вздохнув, Аглая вышла из квартиры соседа и набрала сто двенадцать. А закончив разговор со скорой помощью, вздохнула ещё более тяжко, достала из сумочки небольшую кожаную визитницу, вытащила из неё визитку участкового и набрала номер Хлебникова, мысленно помахав рукой уплывающей от неё куда-то вдаль ванне, из которой порывы лёгкого ветерка выхватывали пушистые комки лавандовой пены, оставляя их плыть облаками в фарватере чугунной посудины…
Где-то минут через двенадцать приехала скорая помощь, очень быстро, а следом за ней, тоже не задержавшись, минут через пятнадцать прибыл не участковый, а наряд полиции. Старший наряда, вполне себе приятный молодой лейтенант, выслушав Аглаю, успокоил девушку: мол, если это просто драка какая была, то её показания и не потребуются, а вот если что похуже, то, может, её и вызовут, но вряд ли, а так… Спасибо за гражданскую позицию, что не бросили человека и бла-бла-бла из официальной части, которая была скучна и неинтересна всем: и ребятам полицейским, и самой Аглае. Они поулыбались понимающе друг другу, и Глаша собралась наконец домой: дожидаться вердикта врачей и выноса тела или не тела соседа ей было неинтересно совершенно. Но тут поднявшийся на этаж лифт привёз Антона.
– А что здесь происходит? – спросил он у Глаши, выходя на площадку.
– Да вот соседа нашего не то избили, не то зарезали, – без всякого желания что-то объяснять и обсуждать все же ввела она парня в курс происшествия.
– Что-о?! – как-то очень уж громко и слишком эмоционально отреагировал Антон и резко спросил: – Как зарезали?
– Острым предметом, я полагаю, – посмотрела на него с удивлением Аглая и поинтересовалась: – Ты чего возбудился-то? Ну пил человек по-чёрному, видимо, с кем-то что-то не поделил или в политических взглядах не сошёлся – и подрался. – Подумав, она добавила: – Сильно подрался. Но домой все же дошёл. Вот вызвала ему скорую.
– Фу-у-ух… – показательно-наигранно выдохнул парень и пошутил: – А я подумал, уж не ты ли от него тут отмахивалась.
– Не смешно, – очень серьёзным тоном осадила его Аглая.
– Да, извини, – согласился тут же Антон, – что-то я ступил. – И пожаловался: – Устал зверски, второй день в напрягах конкретных на работе.
– Я тоже зверски, – принимая его извинения, ответно пожаловалась Глаша.
Тут на мягких носилках с помощью парней полицейских вынесли из квартиры Чащина, а семенящая рядом медсестричка несла пластиковую бутылку, из которой через трубку и иглу что-то текло в вену пострадавшего.
– Ну что, – дал предварительный отчёт полицейским доктор скорой, – три ножевых ранения, одно проникающее, множественные гематомы, порезы и рассечения тканей, очень сильно избит, сотрясение наверняка, думаю, и трещин хватает, и переломы возможны. И сильная кровопотеря. Собственно, если бы девушка нас не вызвала, он бы и сорока минут не протянул. Всё, – закончил он свой доклад, – более подробно после обследования в стационаре. Эпикриз вам перешлют по обычной процедуре.
– Где ж он так встрял-то? – задумчиво провожая взглядом процессию с носилками, двигавшуюся к лифтам, протянул Антон.
– Да уж, реально мужику прилетело, на совесть отоварили гражданина, – кивнул лейтенант, соглашаясь с замечанием. – А где и от кого, разберёмся.