— Алиса, иди в комнату, — раздается за спиной ровный голос. Я не хочу уходить, хмурюсь, но мама только легко подталкивает в комнату. — Здравствуй, Слава. Ты уже нашел место, где мы будем проводить собрания?..
17 часть
С тяжелым вздохом я во второй раз за свою жизнь зашла в кабинет Егора Арабского, искренне надеясь, что этот визит не окажется столь же фатальным, как первый. Стена была отремонтирована, и на первый взгляд мне не удалось обнаружить абсолютно никаких отличий. Со вторым взглядом я заметила, что у окна стояла большая маркерная доска с белоснежным лаковым покрытием, а на ней были магнитами прикреплены десятки бумажек, а так же несколько фотографий. На всех — знакомые лица.
Людей в кабинете было больше, нежели в первый раз. Григорий сидел за вторым столом и сосредоточенно просматривал что-то на мониторе. Судя по бликам на его лице — это была видеозапись, и я не сомневалась, что он смотрит там далеко не ролики с ютуба. За его спиной стояли еще двое мужчин и тоже смотрели на экран. Выглядели они крайне затравленно — наверняка за чем-то не уследили и теперь ждут нагоняя. На диване, закинув ноги на подлокотник, валялся Антон с планшетом в руках. Его я увидеть здесь не ожидала, поэтому удивленно вздёрнула брови.
— Привет, пельмешек, — сверкнул он белоснежными зубами и подмигнул мне, приветственно махнув рукой.
— Я бы таким не наелась, — весело произнесла девушка, которую я не сразу заметила. Она сидела на подоконнике, поджав под себя ноги, и курила в открытое на проветривание окно.
Пришлось взять в руки всё своё самообладание, чтобы не начать психовать.
— Шерементьевы или Арабские? — мрачно вопросила я. Слава — нет, несмотря на её нелюбовь к другой форме имени, называть её Владой мне теперь всё же будет легче — с улыбкой спрыгнула на пол, оставляя сигарету в пепельнице. Каштановые кудряшки забавно запружинили, привлекая к себе внимание.
— Шерементьевы, — призналась она.
— Она моя девушка, — отвлекся на секунду Антон от планшета, но Влада невозмутимо отрезала:
— Это он так думает, — и подошла ко мне, заботливо приобнимая за плечи. — Извини, что пришлось дурачить тебя.
Я сделала очередной глубокий вздох. Надо было соглашаться, когда меня по телефону зазывали на бесплатные курсы медитации, они бы сейчас мне просто невероятно помогли.
— В такси ты, конечно, не работаешь? — произнесла я напряжённо, стараясь не сильно злиться. Получалось с трудом. Хоть я и понимала, что девушка в этом никак не виновата, сейчас я как никогда чувствовала, что меня абсолютно лишили всякой свободы. Пусть даже и для моего блага.
— Почему не работаю, еще как работаю. Просто попросила закрепить свою машину за твоим номером по просьбе начальника, — и глаза такие невинные-невинные.
— Да, кстати, пельмешек, я не рассказывал разве тебе, что у меня две службы такси в подчинении? — подал Антон голос.
Протестовать у меня уже не оставалось сил, поэтому я прошла на свободное место и устало плюхнулась в кресло.
Егор сбежал из больницы уже на следующее утро после описанных ранее событий. Вечером ему поставили капельницу, но он снова выдернул иглу уже через пару часов, потому что с капельницей было неудобно ходить кругами по палате и на повышенных тонах разговаривать по телефону с незнакомыми мне людьми. Я дремала на кресле и тайком радовалась толщине стен в палате, потому что голос Арабского был способен поднять на ноги кого угодно. Кроме меня, пожалуй.
К груше я не притрагивалась до часу ночи, пока Егор не перешел к угрозам. Только после обещания упечь меня в психушку в отделение пищевых расстройств я всё-таки демонстративно откусила фрукт и только тогда поняла, насколько же сильно я голодна. Дальше уговаривать не пришлось — я съела и грушу, и яблоко, и даже заела всё это дело гигантской шоколадной конфетой, а после под умиротворяющее ворчание Арабского («объелась она, как же, даже младенцы больше едят») уснула.
Проснулась уже на кушетке Егора. Самого пациента на ней, конечно, уже не было, а на столе лежала записка:
«Уехал в офис. Ты же оправдаешься за меня перед врачами, солнышко?»
— Настеньку свою солнышком называй.
Я зло швырнула листок обратно на стол, но из-за резкого порыва он перевернулся и явил мне вторую часть послания.
«Ладно, ладно, я помню твоё имя, Перпетуя»
После недолгих раздумий я отправилась в офис — благо, он находилась всего в паре кварталов от больницы. По пути зашла в магазин, чтобы купить литровый кефир и так и выпила его за десять минут, не успев даже дойти до высокого здания.
И вот, я здесь.