Степанида подошла к дверям и в видео-наблюдении увидела разъярённую гопницу, что матом орала непристойности. Если сказать культурно, можно было бы перевести ее так: “Выходи, я знаю, что ты там!”. Морозова ничего ей не отвечала, всматриваясь в ее рожу, и тут, не столько по физиономии, сколько по фиолетовой толстовке, узнала в ней “любовь Араика”. Хамку освещали уличные фонари, потому не спутать - точно она! Первая мысль - всыпать “местной Эвелине” по первое число за то, что не предупредил, что такое возможно, но потом Морозова взяла себя в руки, вспомнив свой идеал - Митеньку, и тихо вернулась в гардеробную. Племянник Зухры сидел под диваном, уткнувшись в него лицом. “Он так с детства сидит: не на стуле, ни на кресле, ни на диване, а под, на полу!” - вспомнились Стеше слова Метёлкиной. Привычка такая у него, что ли? Девушка позвала юношу шёпотом по имени, и он обернулся. В свете ночников она увидела, что глаза его были наполнены испугом, паникой и неподдельным ужасом. Стуки в дверь продолжались, и Араик вздрагивал при каждом из них.
- Ты боишься? - спросила Стеша. - Но почему? Это твоя девк… девушка пришла.
- Она меня убьет…
- Я пойду поговорю с ней.
- Не надо!
- Ничего! Мне она ничего не сделает. Тем более я ей не открою.
Про себя Степанида, конечно же, пожалела, что вообще каким-то образом связалась с этим мальчишкой. Натворил дел, теперь расхлебывай за него! Может, Зухра и права…? С этими мыслями девушка подошла к двери и в микрофон видеонаблюдения поинтересовалась, кто это и что надо. В данной ситуации это показалось самым адекватным решением. Можно было бы, конечно, нажать на кнопку сигнализации и ожидать приезда полиции, но Стеша никогда не сталкивалась с такими людьми и потому не догадалась. Меж тем в ответ ей посыпалась какая-то брань.
- Мы закрыты, девушка! Время - ночь!
- Я знаю, что этот патаскух там!
Вспомнив, что и сама недавно называла примерно так Эвелину, в душе Стеши что-то заныло. “Нужно быть предельно вежливой, не давать ей повода для конфликта” - подумала девушка. Она была не из слабых, но в данной ситуации, признаться честно, терялась. Как бы ее саму не обзывали, но никакой гопницей она никогда с роду не являлась и не знала, как себя с ними вести!
- С чего вы взяли, что он тут?
В ответ девка пнула дверь.
- Пожалуйста, перестаньте. И ответьте на мой вопрос!
- Я не поняла! Ты там припухла, что ли? Ты чего на меня наезжаешь?!
Стеша растерялась, и ей круто повезло, что между ней и этой шпаной стояла стена, и та не видит ее реакции. Первое, что девушке пришло в голову, - нет, не вызвать полицию, к сожалению! - это ляпнуть:
- Вы обвиняете меня в том, что я тут кого-то прячу?
- Я знаю, что он там!
- Вы обвиняете меня в том, что я тут кого-то прячу? - снова повторила Стеша, но только потому, что не знала, что еще сказать. На самом деле Морозовой становилось все страшнее и страшнее.
В экране она увидела, что неприятная гостья поправила козырек кепки и начала переминаться с ноги на ногу.
- Этот мальчишка, - неожиданно призналась деваха, - племянник Зухры. Он - мой. Но имел наглость снюхаться с Лысой, что соседний район контролирует.
- Как это он твой? Он - раб, что ли?
- Нет, он мой щастинух.
- Чего?
- Ну, мой пацан.
- Понятно. Послушайте, нет тут вашего парня.
- Ну, ладно! Ну, я его найду все равно! Бывай, чувиха! Приятной тебе выпивухи и бухла побольше!
Девка развернулась и направилась к мопеду, который, у нее, оказывается, стоял недалеко от скамейки. Вскоре раздался звук мотора, и она уехала.
- Фуф! - с облегчением выдохнула Стеша.
Глава 14
Местная Эвелина
Стеша вернулась в гардеробную: Араик так и сидел на полу у дивана. Юношу аж всего трясло.
Встревоженно спросив, что с ним, девушка дотронулась до его плеча, и тот, порывисто обернувшись, не удержал равновесия и упал.
- Не пугай меня так…
Стеша включила верхний свет: родсвенник начальницы лежал, и волосы его рассыпались волнами на полу. Девушка помогла ему встать, и племянник Зухры поднялся и сел на диван. Его так и колотило, словно бы лихорадило, как при простуде, дышал бедняга тяжело и глубоко.
- Что с тобой?! - испугалась Стеша и, кинувшись к нему, взяла его за трясущиеся руки.
- Голова кружится и, кажется, сердце колит.
- Испугался? - с сочувствием спросила его девушка и подошла сбоку, - Ляг вот так, облокотись получше о спинку дивана. Сейчас я посмотрю в сумке валерьянку - вроде бы у меня была.
Она кинулась к полке под стойкой и взяла сумку. “Была же у меня. Я всегда с собой носила в последнее время, так как имелась высокая вероятность столкнуться с Эвелиной, - думалось девушке. - А вот она! Нашлась! Как хорошо!”.
Морозова взяла воду с полки, решив не брать из холодильника, чтобы подопечный не простудился, и стакан.
- На вот, выпей.
- Что это?!
- Валерьянка, не бойся.
Араик послушался ее, и Стеша, убрав все на место, присела рядом с юношей.
- Давай, успокаивайся… - мягко проговорила девушка, взяв его за руку, нежно погладила ладонь посередине, вспоминая, как ее учила когда-то несостоявшаяся свекровь.
Несчастный закрыл глаза, и Степанида заметила, какие у него длинные ресницы.
- Она все-таки рассказала ей… - сорвалось с его губ, - как бы я ни просил, ни умолял…
- Кто? Кому?
- Она… Сонька - Аглашке.
- Кто кем будет?
- Аглая - моя девушка. А Сонька… Сонька… У меня с ней была короткая интрижка. Мы тогда с Аглашей поссорились и расстались. А потом опять помирились.
- То есть ты с Сонькой изменил Аглашке? - и тот кивнул. - И почему ты это сделал?
- Ну-у-у, однажды Аглая поколотила меня сильнее, чем обычно. И я в отместку переспал с ее соперницей, что контролирует другой район, а хочет контролировать еще и наш, - он, мягко вырвав свою руку из рук Стеши, сел по-другому, согнувшись, закрыл лицо руками и горько заплакал. - А потом…потом… - продолжал Араик сквозь рыдания, - потом… мы с Аглаей помирились, но она не знала о моем предательстве… А вот теперь, видимо, узнала.
- Послушай, если она тебя поколотила - это не ты - ее, а она тебя предала. Не мое это, конечно, дело, но, если она тебя бьет, ты чего с ней остаешься?
- Не знаю… Она очень много для меня сделала. И потом…может, она еще исправится?
- Чего это она для тебя сделала, если не секрет?!
- Ну, как…? Аглая, конечно, не идеальная. Да и я - тоже. Но… мне хорошо с ней. Можешь не верить, но мне с ней хорошо.
- Тебе с ней лучше, чем с родней, - возразила Стеша, - но я же вижу, что не больно-таки тебе с ней хорошо. Было бы хорошо, ты бы к ней вышел…
- Нет… - в свою очередь возразил Араик, взглянув на девушку, - это не так…
- Ну, может быть… Как ты? Тебе лучше?
Он, кивнув, прошептал спасибо.
- Давай тогда спать…
Она поднялась, отошла от дивана, выключила свет… Что с ней происходило? Она и сама не знала… Стеша рассорилась с Димой еще и потому, что ударила его. Почему ее так задевает история Араика и Аглашки, ведь у самой рыльце в пушку? Девушка боялась, что после произошедшего ее “местная Эвелина” будет плакать, но нет… Он вскоре уснул… Морозова тоже легла на свои сдвинутые кресла, но сон не шел к ней.
Как же ей не хватало Димы! Его улыбки, его голоса, его глаз, его смеха, его музыки! Натворила “делов” и теперь сама же мучается! Да, ее неимоверно бесила эта Эвелина, но разве нужно было доводить все до такого?! Разве стоила ссора с этой девчонкой расставания с любимым?! Теперь Степанида понимала, что, нет, не стоила, и, вслушиваясь в мирное дыхание Араика, ее душой завладевало отчаяние. Его “быдло-семейство”… Не хотелось бы с такими общаться! А Криленковы - такие люди добрые, душевные… Да, Лариса Степановна не обходилась с ней уже очень дружелюбно, но, она, наверняка, таким образом просто хотела подвигнуть будущую невестку продолжать обучение! А Егор Петрович относился к Стеше неизменно ласково, как к дочке! “Эх, не ценила! - сокрушалась про себя бывшая невеста Дмитрия Крилла. - Не уберегла! А все из-за чего?! Из-за своей моральной пустоты, из-за своего морального уродства! Стоило бы мне только быть чуть-чуть, хотя бы самую-самую малость, поласковее с Эвелиной, то все могло бы сложиться иначе! Может быть, и не навязали бы они Диме отцовство, ведь он, ясень пень, слишком юн для того, чтобы быть папой! Сейчас он бы продолжал следовать своей мечте, пел бы, записывался! Это я во всем виновата! Только я!”…