- Не надо! Что ты?!
- Не снимай.
И он покраснел как роза, тихо поблагодарив. В этот момент раздался голос Гульнары…
- Стеш, привет! Ты где?
Девушка вышла из глубины гардероба и улыбнулась подруге.
- О! С чашкой? Чай пила? А этот придурок где?
И тут раздался голос Араика, не дав ответить Морозовой:
- Я еще здесь! - он вышел к Гульнаре и встал рядом со Степанидой, без ее пиджака, наверное, постеснялся в нем показаться. - А в чем дело? Я вам нужен?
- К счастью, нет. Сдался ты мне! Сто лет и три года глаза б мои на тебя не смотрели!
Араик за словом в карман не полез:
- А ты ревнуешь Стешу? - сказал он с наглой улыбочкой, да и еще обратившись к ней на “ты”. - Так я сейчас уйду и оставлю вас только вдвоем!
- Стой, - Морозова, испугавшись, что тот убежит, обняла его за плечо. - Куда полетел сразу? - она улыбнулась ему мягко, что привело Гульнару в шок. - Сказала же, пока тетка не придет, никуда не пойдешь. И чего ты пиджак снял? Чудо ты мое, мёрзнешь, а раздеваешься! Не модно, что ли?
Юноша несколько удивленно посмотрел на нее и попытался вывернуться, как она вдруг обняла его двумя руками за плечи.
- Стеш, ты чего это со мной заигрываешь?
Девушка ничего не ответила, лишь улыбнулась и, на миг приобняв его чуть сильнее, отпустила.
Гульнара, слушая их и наблюдая за ними, просто вытащила глаза, не зная, что сказать, а потом покрутила пальцем у виска. Для нее было просто удивительно, как можно такого еще и обнимать - он же мерзкий!
Глава 16
Сувенирная лавка
Даша пыталась найти, откуда ноги растут у этой секты, чтобы покончить с ней, но ничего не получалось, ибо даже сайта у нее не имелось, хотя другие подобные эккенянские организации обзавелись по-истине роскошными адресами в сети, на которых можно прямо он-лайн оплатить десятины, отпущения грехов, билеты на собрания и многое другое. А за этой абсолютно ничего не числилось! Может, “приход” бедный?! Даже контактов пастора, с чьего благословения напечатали агитки секты “Победы над Ирлиндой”, найти не удалось. Эта церковь и существовала, и в то же время нет. Адрес, откуда прислали Рику книжечки, не существовал - они попробовали направить туда открытку, якобы ошиблись, но она вернулась к ним обратно, с пометкой, что адрес недействителен.
Соколова практически не оставляла любимого одного. На работе было за него спокойно - военная база охраняется, а сейчас после визита “монаха” безопасность усилили. Дарья и Рик пока боялись рассказывать правду о нем, потому что его могли убить за это, казнить. Нужно найти доказательство, что юношу одурачили, обкурили, отравили, загипнотизировали или что-то подобное сотворили с ним. Они не видели другого выхода, и сознаваться кому-либо боялись до смерти. После службы молодые люди проводили вечера вдвоём: либо у нее, либо у него. Дарья любила Рика с каждым днем все сильнее, и он отвечал ей взаимностью. Будучи на работе, во время перерывов, они бежали друг к другу, и ни на секунду не могли расстаться.
На одних выходных они съездили в Матригорск, и любимый познакомил девушку со своими родными: дедушкой, бабушкой и тетей. Даша им очень понравилась, а они - ей.
Руководство базы тоже не могло ничего выяснить по этому делу и, уже совсем отчаявшись, донесли в вышестоящие военные организации планеты.
Не смотря на неприятности, Дарья и Рик были счастливы.
*
Люда дождалась отпуска и отправилась на Землю. Она хотела навестить подруг в Городе-Городе и потом посетить родной Эльмирград. Побывке девушка не радовалась, хотя и понимала, как это странно с ее стороны - Родину ведь любила безумно. Петрова бежала от собственного прошлого, от собственной семьи, от собственной фамилии, от собственной истории. Да, Арвиан Людмила не жаловала, вернее, даже терпеть его не могла, и выпускницу этой академии вовсе не умиляло то, что они забрали ее к себе. Она считала, что ее похитили, безжалостно разлучив с отчизной.
В Город-Город военная приехала поздно ночью и потому отправилась в отель. Квартиры тут у нее больше не имелось, подруг беспокоить не хотелось. Рано утром Люда, позавтракав в гостинице, отправилась на прогулку. Хотя и служба начиналась ее здесь, по-хорошему, она никогда не гуляла, ничего тут не рассматривала.
Погода, как обычно на Земле, выдалась хмурая, пасмурная. Было даже немного прохладно. По календарю скоро май, но это все равно ничего не меняет - климат нынче такой, что и в Новый Год даже сравнительно тепло, как осенью, и можно просто в свитере ходить, не надевать теплые куртки.
Девушка вспомнила, что Анфиса обещала познакомить ее с местной знаменитостью, с Пауком, но они так и не успели, замотавшись по делам. Людмила прошла по проспекту Эльмиры Великой, прошла к старому-старому дому, в стене которого имелась ниша, и под которой в свою очередь стоял маленький, давно не работающий фонтан. Здесь, судя по подсказкам, прохожих и жил Паук. Но что это? Ниша, похожая, на молельный уголок из древнейшего замка, была занавешена черной тканью. Людмила подошла ближе: в фонтане стояла фотокарточка с портретом большущего паука, примерно с ладонь величиной, тельце его оказалось зелено-красное, а ножки длинные, тонкие, словно бы пририсованные капиллярной ручкой.
- Паук умер… - произнесла какая-то рядом стоящая с Петровой Женщина.
- Умер? И это ради него тут…
- Да! У нас его любили - он один в своем роде был! К нему туристы приезжали, и он… - она дотронулась пальцами до лба и покачала головой, словно не веря в случившееся, - и он….он всех ведь принимал, а ведь, наверное, старенький был, и тяжело ему было, ножкам-то…
Женщина зарыдала, как мальчишка, Людмила удивленная, что они тут все в трауре из-за смерти насекомого, еще долго стояла, глядя на фото “покойника”, пытаясь понять, почему все так убиваются. Когда у нее самой защипало глаза от слез, девушка решила, как выражаются на Эккене, от греха подальше уносить ноги. Чего это с ней - паука оплакивать?!
Как ей объяснили позже работники отеля, Город-Город очень много получал прибыли от туристических экскурсий к пауку: многим хотелось посмотреть на уже редкое на Земле насекомое, которое, к тому же странным образом жило в одно и том же месте, никогда его не покидая.
Меж тем Люда прошла дальше и попала на рыночную площадь. Среди множества палаток с одеждой, обувью, продуктами, домашней химией и многим-многим другим, девушку привлекла та, на вывеске которой значилось: “Палатка от Сувенирной лавки ?1”. А чем именно? Вообще-то Петрова всегда терпеть не могла разного рода дешевые безделушки. Привлек ее хозяин, обычный пожилой мужчина, ведь он кричал, зазывая покупателей:
- Налетайте! Покупайте! Фигурка отравленного яблока порадуют вашего любимого да и вас самих! Малахитовое от печенки, неврастеникам - янтарь, пьяницам - кошачий глаз!
“Яблоки! - осенило Люду. - Яблоки! Вот какие яблоки нужны были тем мерзавцам!”. Сердце ее забилось в волнении от собственного открытия. И тут неожиданно ей вспомнились слова колдуна Варфо: “И знаешь, легенда гласит, что продать душу можно и случайно. Но те, кто сделал это намеренно, теперь, когда власть всего потустороннего пала, томятся в статуэтках-яблоках, по преданиям, которые мне поведали старики-сторожили. Ты знаешь, что кредиторы, получая заложенное имущество, могли продать его? Когда вера в ад прошла, грешные души, что когда-то населяли его, попали в Ломбард Проклятых душ”… Людмила на ватных ногах подошла к палатке с сувенирами и взглянула на стол: там стояло много статуэток в форме яблок. Они все оказались совершенно разными по величине и по стилю: у какого-то имелась веточка, у какого-то - нет, а у какого-то с листиком, а у его соседа - даже с двумя листиками. У одного она тоже каменная, у стоящего рядом - металлическая.