- Ничего… А что ты тут делаешь?
- Да вот, - поведя плечами, словно бы замерзая, отозвался юноша, глядя как, черный дым из каминной трубы столбом валит в сумеречное небо, - решил побродить тут. Чего-то грустно в последнее время. А ты что тут делаешь? Плюнуть пришла на руины?
Девушка не сразу поняла его вопрос, потом вспомнила их знакомство и невольно улыбнулась, ответив, что вроде того. Юноша, сказав, что замерз, позвал ее, если хочет к нему присоединиться, к камину. Сама не понимая, почему, сама понимая, что планировала побыть одной, она последовала за ним. Все-таки он теперь хозяин этого былого великолепия.
Стремительно темнело, и смуглое лицо Збигнева казалось совсем черным, как у африканца. Волосы цветом, как перо ворона, лежали на плечах шелком, и от огня на них появились блики. Люда даже невольно залюбовалась этим юношей.
- Почему тебя так задевает эта история? - спросила его девушка.
- А как она может не задевать? Столько людей пострадало…
- Кажется, ты в прошлый раз говорил, что у тебя из-за этого случилась беда. В семье…
- Да. А я сказал тебе это в прошлой раз? - глядя на огонь, как заворожённый, откликнулся Збигнев. - Прости, я забыл. Много работаю. Да, я потерял одну свою родственницу. Иногда, приходя сюда, я брожу тут в одиночестве, вспоминаю, что она была когда-то у меня… Была. А потом она умерла. Ее убила Петрова.
Люда не нашлась, что ответить. Трагедия ее отца, когда он лишился родительской любви, привела к таким последствиям. Даже ни в чем неповинные люди, совершенно посторонние, пострадали, и страдают до сих пор. Она глядела на лицо топ-модели, как на нем пляшут блики от язычков пламени. Конечно же, девушка видела его фото в прессе: юноша был похож на азиата, но на загорелого азиата, а теперь, в темноте, казался и вовсе мулатом.
- Если бы я тебя не знала, и видела бы сейчас впервые, но знала бы твое имя, то решила бы, что оно тебе не совсем подходит, Збигнев.
- Да? - улыбнулся он, посмотрев на нее. - Может быть. - и, снова устремив взгляд на огонь, добавил: - Папа назвал меня почти в честь друга: хотел, чтобы на ту же букву…
- Что?! - перебила его Люда. - На ту же букву?!
- Ну, да. А что в этом такого?
- А друга как звали? - прошептала девушка, ей казалось, что стало тяжело дышать, она почти догадывалась, что он ответит, но все же, решив предположить, ляпнула первое, что пришло ей в голову: - Зиновий…?
- Нет, - улыбнулся юноша, - Захар.
- Захар?!
- А почему ты пугаешься?
- Ты ненавидишь Алевтину Петрову?
Он не сразу ответил. С минуту, сжав губы, словно бы, чтобы не заплакать, глядел на пламя в камине, а затем только кивнул.
- Я - ее дочь, Збигнев! Скажи же мне все, что про нее думаешь! Выскажись! Давай!
Юноша обернулся к ней и бесстрашно взглянул в глаза:
- Не смей на меня кричать! Я ничего тебе плохого не сделал! И никакая ты не ее дочь! Мою сестру звали Люда, а ни Лиля!
- Сестру…? - она отскочила назад, нога ее едва ль не соскользнула с фундамента, но девушка удержала равновесие.
- Да, двоюродную сестру. Мой папа, к огромному сожалению, родной брат Алевтины Петровой!
“Значит, все-таки там помимо мести была еще и измена!” - подумалось Люде.
Совсем стемнело, только огонь в камине жуткого разваленного дома, чуть выхватывал из темноты их ноги, полуразрушенный пол и лежавшую на нем кочергу.
Они глядели друг на друга, и не видели…
- Как звали твоего отца? - спросила девушка.
- Его не звали. А зовут. Константин. Про него ничего неизвестно в официальной биографии горе-мэра Петровой, так как их мать, моя бабушка, Матирода, - сволочь! - сдала его в детский дом…
Збигнев не верил “Лиле”, что она дочь Алевтины, и потому отзывался столь грубо.
- Как так - брат?
Девушка вконец сбилась с толку.
- Ну, вот так… У него даже фамилия осталась от матери - Петров. Петров Константин Витальевич. Я знаю, что говорю, так как с дедом Витей до сих пор общаюсь. Он живет в селе Натальино. Я и папа на него очень похожи. Только я никому про это никогда не говорил. Никто не знает, что мы родственники Алевтины Петровой. И ты не смей никому говорить! Слышишь, Лиль?! Ты меня вынудила. Я и ляпнул!
- Подожди, но как такое возможно?! - Люда схватилась за голову, потом огляделась, будто бы ища, куда сесть.- Как это все соединить: “дед Витя”, “Константин Витальевич” и он же, якобы, брат Алевтины, которая вовсе не Витальевна, а Алексеевна! Как такое возможно?!
- Возможно! Моя дедушка, Виталий, нашел моего папу, Костю, в детском доме и воспитал со своей женой. Он мне все рассказал. Но твое-то какое дело?!
- Я - Людмила Петрова! Дочь Алевтины Петровой, но Алексеевны!
- Я тебе не верю! Люда сгорела заживо в пожаре, и ее мамаша, моя тетка, об этом заявила в интервью, но потом, к счастью, справедливость восторжествовала, и ее выкинули с поста мэра!
- Я не сгорела, Збигнев! Я - твоя сестра! Не знаю, каким образом это возможно, но я - твоя сестра! - она шагнула к нему, он не ожидал того, и потому позволил себя обнять.
- Но как такое возможно?
- Я спаслась, прыгнув из окна в бассейн, а потом меня нашла делегация с Арвиана. И увезла туда. Так я выжила. Только никому не говори.
- Виталий и Матирода, мои дедушка и бабка, встречались в юности, хотели пожениться, но она из-за денег сделала предложение богатому юноше. Звали его Алексеем. Ты знала что-нибудь об этом? - спросил настороженно, словно все равно не веря и потому проверяя, Збигнев и мягко вырвался из ее объятий.
- Нет, не знала, - честно ответила Люда, - Моя бабушка, Матирода, была замужем за Алексеем, но я видела фото…недавно видела… Некого Виталия…! И точно! Вот кого он мне напомнил, а я никак не смогла вспомнить! Тебя!
- Я знаю про Алексея.
- Расскажи мне! Збигнев, кто мой отец?
- Твой? Если ты, действительно, моя сестра, то твой отец - лучший друг моего отца, Захар. У них одно отчество - “Витальевич”, но они не родственники. Имя Захар начинается на букву “З”, и мой папа дал обещание своему другу, что назовет ребенка именем, которое тоже начинается на “З”. Поэтому я - Збигнев. А родилась бы девочка, назвали бы Зинаидой.
- А твой отец родной брат моей матери?
- Да, но твоя мать думала, что ее отец другой человек, не дед Виталий, а муж бабки - Алексей. Все это рассказал мне дедушка. Я ему верю. Ты - как хочешь. Если хочешь, анализ сдай на родство. Матирода родила не от своего мужа двух детей, но, если дочь не была похожа на своего отца, то следующий, сын, был копией. Боясь гнева свекрови и мужа, что они догадаются, что ребенок не от Алексея, она бросила его, а родне сказала, что тот умер при рождении.
- Мой отец из детского дома, и твой - тоже?
- Да, они там подружились, а когда мой дедушка нашел своего сына, моего папу, он сразу двух мальчиков забрал.
- Наверное, потому и получилась путаница, - прошептала Люда.
- Какая?
- Я нашла книжку с записью своей матери, она считала моего отца Захара родным братом и обвинила в мести нашей бабке, Матироде.
- Я не знаю, что тебе ответить на это,…Люда. Надо спросить у деда Вити. Если ты моя сестра, приглашаю тебя к себе: я покажу тебе фотографии, дневниковые записи, семейные реликвии… Не удивляйся. Я не зову малознакомых людей домой, но тебя я не боюсь. У меня дома охрана.
Люда не хотела никуда ехать, но, дабы доказать, что говорит правду, согласилась, добавив, что, глядя в фотоальбом сама скажет, кто Матирода, и тем самым докажет свои слова.
Глава 29
Волчара
После того, как Арина заявилась с Димой в ресторан, Стеша долго не могла выкинуть это из головы. Ей так хотелось исправиться! Она многое осознала и искренне сожалела о своих поступках. Неужели ей не верят? Девушка даже думала, как бы уговорить своих родителей пойти к Егору Петровичу и Ларисе Степановне, чтобы те попытались наладить контакт с маленькой родственницей. Морозова-младшая даже планировала пойти учиться хотя в бы ПТУ. А Арина с Димой посмеялись над ней, жестоко отомстив, выставив ее, как посмешище. Как назло, еще и “местная Эвелина” куда-то опять пропал. И как назло, его папаша тоже уехал по делам, и его не спросишь ничего о сыне. Ну, это Араика дело, конечно, но… как же он будет этой “местной Эвелиной”, когда Стеша его не видит?! Стоп! А кто сказал, что юноша не против? Скорее всего, он очень даже против, ведь говорил, что не любит, когда его жалеют.