- То есть как так…? - развела руками Стеша. - Ты предлагаешь мне спокойно смотреть, как тут над ним издеваются?
- Ты привыкнешь! Тут новенькие все в шоке, потом понимают, что он - шпана и хам, и сам виноват во всем, что с ним происходит. Не нравилось бы - ушел бы и от этой девки, и от ее компашки, и перестал вести себя, как они же.
- Не, я так не могу!
- Ты можешь, конечно, поспрашивать у людей, не встречали ли такого…если тебе противно смотреть, как над ним якобы измываются. Но мой тебе совет - не суйся ты туда. Да, это не бандиты, это - шпана обыкновенная, но все равно одна ты с ними не справишься. К тому же и ему такое вмешательство вряд ли понравится. Не волнуйся ты за него - что с ним может случиться?
- Вот вы никто не замечаете, а он, может быть, неимоверно страдает! - Стеша потрясла указательным пальцем. - Каким бы человек ни был, все равно так нельзя…
- Но нельзя помочь человеку, если он сам того не хочет. Брось ты эту затею! Я же знаю: погуляет и сам объявится. Тем более, не сегодня - завтра, вернется его отец из командировки. Может быть, он что-то знает про своего сына.
- Ты думаешь? - неуверенным голосом спросила Стеша, садясь на место.
- Конечно!
Стеша взглянула на нее, обрадовалась на миг, потом, словно бы что-то осознав, снова загрустила. Ей захотелось, и правда, бежать и спрашивать у людей на улице, но тут они с Гульнарой увидели, что к дверям подходят первые за сегодня гости…
*
К счастью, после обеда вернулся Чарльз Никитич. Как всегда, он прибывал в нервном состоянии, как всегда, переживал: как там его жена? Не выпила ли опять? Не упала ли на улице, потеряв сознание? Не ограбил ли ее кто? Не стало ли ей плохо с сердцем? А как ее “бронхит алкоголички”? Когда мужчина услышал, что произошло с его сыном, он махнул рукой:
- Насрать мне на него - не маленький!
- Семнадцать лет - это же почти ребенок!
- Как спать со всеми подряд гопницами - он взрослый, а как что, так все ко мне бегут! Так что, Степанида, не трепли ни мне, ни себе нервы! Эта тварь никуда не денется - вернется!
“Вот это быдло, - подумалось Гульнаре. - Рассуждать тут при посторонних, кто с кем спит…”
“Быдло! - решила Стеша, но в слух, конечно же, не сказала. - Так наплевательски относиться к своему ребенку!”.
Тут же чувство вины подкралось к ее сердцу - ей-то совсем недавно тоже было абсолютно плевать на родного человека, на маленького ребенка!
Когда начало смеркаться, а никаких новостей не пришло, Степанида не выдержала и побежала на улицу, расспрашивать у всех, кого только можно, про Араика и его девку. Но никто не мог ничего сказать. Девушка практически не отключала телефон, звоня ему: прекратится звонок после долгих гудков, опять набирает. “Ну, же, возьми трубку!” - молила она мысленно. Стеша брела по маршруту, по которому бежала за Аглашкой Волчарой, не выпуская смартфон из рук. Уже совсем стемнело. Мимо проходили счастливые пары: сегодня выпала суббота, и у многих свидания. Девушка с тоской и болью глядела на парочек: ведь и у Араика могло бы сложиться вот так все хорошо и счастливо, как у нее с Димой когда-то, как у Богдана с Валей, как у ее родителей… А ему приходится терпеть побои и унижения со стороны своей “второй половинки”. Стеша завернула за угол, как вдруг услышала звон… Она остановилась, навострилась, присмотрелась: в высокой искусственной траве у низкого заборчика звенел мобильник. Девушка наклонилась. На определителе она увидела свой собственный номер. Значит, Араик потерял телефон… Стеша подняла его, как настоящее сокровище, и побрела по улице, не разбирая дороги. Она потеряла надежду найти этого несчастного юношу…
Глава 31
Нашедшие друг друга
Людмила в тот вечер отправилась в гости к новоявленному брату, предупредив подруг, что будет поздно, отправив им эсэмэски. Дом известного том-модели оказался потрясающим! Приехали они все в той спортивной машине, за рулем которой сидел Збигнев. На вопрос сестры будет ли против его невеста ее приезда, юноша сознался, что нет никакой невесты, а руины дома Петровой купил он сам, а ни кто-то - ему.
Роскошь богатого, убранного в современном стиле, дома, поразила воображение Люды, хотя ей больше нравилась классика. В воздухе витал не навязчивый легкий аромат лотоса, который у Петровой навсегда стал ассоциироваться с хозяином этого особняка. Она знала, что Збигнев Би - известный человек, но никак не догадывалась, что тот так много зарабатывает, причем, сам. Дом, и правда, как он сказал, охранялся. В холле их встретили слуги и дворецкая, которая почему-то сразу догадалась, что гостья хозяина - военная по профессии, хотя та и одета была в “гражданке”. Может быть, походка ее выдала, или взгляд строгий, суровый? Збигнев что-то шепнул девушке, а потом попросил прислугу передать поварихе, чтобы приготовили что-нибудь мясное, и пирожки с яблоками. После чего владелец всего этого великолепия привел гостью в свой “кабинет”, как он назвал обычную комнату с диваном, телевизором во всю стену, камином и письменном бюро. Юноша предложил Люде сесть, а сам достал из ящичка столика фотоальбом и с ним вернулся к девушке. Когда тот открыл его, Петрова сразу узнала Матироду, Алексея, своего папу, а так же вспомнила Виталия (она ведь нашла в папке матери его фото) и Константина. У молодых людей не осталось сомнений, что они - брат и сестра. Они плакали, тронутые до глубины души этой встречей, обнимались и уговаривали друг друга не плакать, чтобы потом снова плакать, снова обниматься и снова шептать друг другу на ухо: “Не плачь”.
Збигнев сказал, что его родители живут в деревне недалеко от Эльмирграда, а дедушка Виталий - в селе Натальино, что поблизости от Города-Города. Он обещал как-нибудь свозить к нему Люду познакомиться, и к родителям тоже. Девушка рассказывала Збигневу об Арвиане, о Даше, Александре, Элоизе, Анфисе, Клаве и, конечно же, об Анджее. Когда к ним постучала лакей, чтобы сообщить, что кушать подано, обретшие друг друга брат и сестра снова обнимались и плакали, обещая больше никогда-никогда не теряться.
Глава 32
Отношения двоих
Когда Егору Петровичу позвонил Морозов Аркадий, что очень смущенным голосом попросился к ним в гости, мужчина нашел отговорку… Не потому, что ненавидел его, не потому, что злился на него из-за внучки, не потому, что не хотел ни видеть, ни знать, и не потому, что хотел отомстить. Наоборот Криленков-старший, хотя всей душой и привязался к Эвелинке, но начинал подумывать, что лучше бы он сам удочерил девоньку, ведь его сын слишком юн, чтобы становиться папой… Ему ведь совсем недавно было всего семнадцать лет - Митенька сам еще почти ребенок… Егор Петрович, конечно же, корил себя за такие мысли, ведь счастье детей, не только своих, но и чужих, им ценилось превыше всего, но вот так он начинал подумывать.
И да, несмотря на то, что начал размышлять на тему возрастов своего старшего сына и его приемной дочери, мужчина все же нашел отговорку, сказав, что дает уроки в этот день и не может принимать гостей, и отказал чете Морозовых во встречи. А все потому, что его дражайшая супруга отходила от похмелья.
С тех пор минула почти неделя, но Криленков-младший до сих пор не мог заставить себя не думать о своем визите на работу к бывшей невесте. Упиваясь своим отцовством, он даже не догадывался, какие мысли начали посещать голову его папы. Когда в тот вечер он вернулся домой после ресторана, то снова переоделся в свой домашний костюмчик, сцепил волосы в хвостик, и надо заметить, очень неаккуратно, и снова стал таким, как прежде. Денис и вовсе получил подарок в виде автографа Евдокии Тюльпановой из рук Арины, а ни брата, доставшего его. Подруга Митеньки сказала мальчику, что это она столкнулась с певицей и, помня, что тот ее большой-большой поклонник, попросила расписаться. Валя и Богдаша, которые приглядывали за Эвелиной, сгорая от нетерпения все узнать, кинулись к друзьям. Кукольная тезка Степаниды отвлекла свою маленькую хозяйку, дав взрослым поговорить на кухне. Дима и Арина рассказали Валентине и Богдаше о своем “свидании”.