- А-а-а-а-а! - капризно вопил ребенок, размахивая ложкой.
- Эвелиночка, если ты будешь шалить и капризничать… - но тут зазвенел телефон.
В какой раз вспомнив, что ответить некому, Дима, спотыкаясь о разбросанные игрушки, бросился к трубке. Сначала он не хотел отвечать, но, а вдруг это что-то важное, вдруг покупатель рояля?
- Да?
- Это ты?! - раздался знакомый голос.
- Евгения…
- Да это я, неблагодарный!
- Почему вы говорите со мной в таком тоне?
- Послушай ты… С какой стати ты выкинул этот номер на концерте Дуняши?
- Какой такой но…? - начал было Дима, как тут завопила Эвелина:
- А-а-а-а-а-а! Папа! Папа!
- Эвалиночка, зайка, ты же видишь, я по телефону говорю…. Евгения Александровна, я…
- А-а-а-а-а! - снова завизжала девочка.
- Да успокой ты эту свою ненормальную! - закричала бывшая продюсер на своего бывшего подопечного. - Поставь ее на место!
- Знаете что! - возмутился Дима. - Эвелина - конечно, ангельски красивая малышечка, но дети - не ангелы, и требовать с них ангельского поведения, по меньшей степени, глупо!
А на фоне его слов визжала девочка.
- Эвелиночка, что надо делать, когда папа говорит по телефону?
- Молчать.
- Вот я сейчас поговорю и к тебе вернусь.
- Эй, ты! - возмущалась в трубку Евгения Александровна. - У тебя, что, рецидив овулизма головного мозга?!
- А-а-а-а-а-а! - вопила Эвелина.
- Успокой ты эту дуру! Отлупи ее! Позови отца, чтобы он ее вывел!
- А-а-а-а-а-а!
- Я тебе звоню не для того, чтобы слушать твою предурковатую дочку!
- А-а-а-а-а-а! У-а-а-а-а-а!
Девочка, конечно же, слова Евгении не слышала - она просто капризничала, потому что “дети - не ангелы, и требовать от них ангельского поведения недопустимо”.
С одной стороны, как сирена на пожарной машине, визжал ребенок, а с другой - в ухо возмущалась Евгения Александровна, требуя немедленно приструнить “эту маленькую тварь”. У Димы голова пошла кругом. Он пытался успокоить Эвелину, одновременно мысленно подбирая слова, которыми поставит на место бывшую продюссершу, что обзывала его дочку последними словами. В правой руке держа телефонную трубку, левой схватившись за голову, в этой ненормальной обстановке юноша старался взять себя в руки, но у него не получалось. В висках стучало, дыхание перехватило, руки задрожали.
- А-а-а-а-а-а-а! - визжала Эвелина.
- Что она там вопит?! - кричала в трубку Евгения. - Она даст нам когда-нибудь поговорить?!
- Да успокойтесь же вы все наконец! - неожиданно вскричал Дима и…лишился чувств.
Услышав крики и шум, в гостиную вбежал Егор Петрович. Он только-только пришел домой из магазина. На нем был мокрый плащ - на улице шел дождь. И мужчина даже снять его не успел…
- Дима! - испуганно воскликнул отец и бросился к сыну.
Наклонившись над ним, он в ужасе пытался привести его в сознание, хлопая по щекам. Над ухом с камодика свисала телефонная трубка, откуда доносились крики:
- Алло?! Алло?! Алло?!
Егор Петрович схватил ее как на автомате, и ответил:
- Алло? Это кто?
- Это Евгения Александровна! Что там…?
- Что вы наговорили моему сыну, коза дранная?! Он лежит без сознания!
- Это его дочка, больная на всю голову, визжала, не останавливаясь.
- Не наговаривайте на ребенка!
Стрижевая что-то говорила ему, но Егор Петрович, с ужасом поняв, что Дима не приходит в сознание, очень невежливо от испуга сообщил Женщине, что кладет трубку, чтобы вызвать врача. Так он и поступил, совершенно не волнуясь, что подумала бывшая продюсер его сына. Скорая примчалась быстро, и Диму, к сожалению, увезли в больницу, приводя в сознание по дороге. Эвелина, уверенная, что это она во всем виновата, прижималась к дедушке, глядя как карета скорой помощи скрывается вдали. Отца и дочку пациента с собой врачи не взяли.
Глава 39
Страшное пророчество
Через час домой в панике вернулась Лариса Степановна, которой на работу позвонил муж и рассказал о случившемся с их старшим сыном. Примерно минут через пять после ее прихода позвонили врачи из больницы и сообщили, что с Димой все в порядке. Просто от нервов, но придется остаться в стационаре, “прокапаться”. Семья очень обрадовалась и тут же поехала к нему.
*
Стеша же даже не подозревала, что любимый угодил в больницу, и она, к своему стыду, думала, куда угодил Араик. От него по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Девушка попыталась сообщить в полицию, но заявление не приняли, потому что им показалось странным, почему она подает, а родители - нет. “Вы, наверняка, чего-то хотите доказать на личном фронте, - было сказано Морозовой, - даже мать с отцом не обращаются, значит, они знают, что с их сыном все в порядке! А вы, видимо, добиваться и доставать понравившегося парня решили таким способом! Эротоманка, что ли?”. И Степаниду выставили с позором за дверь. Гульнара, что ходила с ней, утешала подругу, но та все равно оставалась взволнованной и грустной. Уже почти неделя прошла, как юноша исчез, а никто не шевелится, чтобы его отыскать! А вдруг ему нужна помощь?! А вдруг…его еще можно спасти…?
Как назло, маслица в огонь, - нет, скорее, даже керосина, - подлил один пренеприятнейший случай, когда у них в ресторане проходил корпоративный вечер какой-то фирмы по случаю ее юбилея. Шутки ради руководители кроме массовика пригласили “вещуна”, наряженного под прекрасного цыгана. Молодые парни, сотрудники этой компании, убегали от него поражённые и шокированные - правду говорит! Да и не только юноши, а потом и взрослые мужчины и женщины повалили к гадателю. Стеша, узнав об этом, тихо упросила Зухру Никитичну о разрешении тоже подойти к “цыгану”. Та спросила в свою очередь разрешение у хозяйки фирмы и, получив его, провела свою гардеробщицу к специалисту эзотерических услуг. Девушка, не имея другой фотографии Араика, принесла его школьную - ее она достала из забытой Златой папки. И телефон пропавшего на всякий случай захватила. Вещун взял в руки “личную вещь жертвы” и внимательно посмотрел на его портретик в детстве, выслушав просьбу Стеши, сказать где он, что с ним, как искать, молодой мужчина глубоко вздохнул и ответил следующее:
- Не ищите - не найдете. В живых не вижу. Его убили.
- Как?!
- Жаль, девушка, но давать напрасную надежду не могу.
На ватных ногах, отказываясь верить в это прорицание, Степанида ушла к себе в гардеробную. Увидев, что на подруге нет лица, Гульнара побежала ее успокаивать.
- Не верь ему - все они жулики и шарлатаны. Наверняка, Зухра Никитична сказала ему, что ты не ее зам., и не какая-нибудь глава управы! Так бы он пел тебе, что за кругленькую сумму найдет тебе твоего Араика. И за одно приворожит, если захочешь!
- Но, Гуля… Там все утверждали, что он говорит правду - не в бровь, а в глаз.
- Брось ты! Это актер! А данные о сотрудниках ему, шутки ради, директриса фирмы выдала, вместе с фотками.
- Ты думаешь? - в сердце девушки вспыхнула надежда и снова потухла.
- Ну, конечно! - улыбнулась Гульнара.
Так и потянулись дни, унылые и длинные для Стеши, хотя еще не прошло недели, как Араик пропал, но ей казалось, что минула целая вечность, и беспокойство за юношу росло в ней с каждым часом. Только ночью от успокоительного девушка забывалась сном, но тревожным и беспокойном. Пропавший “подкрылыш” снился ей: то улыбался, то молил о помощи, то говорил, что все с ним хорошо, то и вовсе сообщал о том месте, где лежит его тело… Трупик. Стеша просыпалась в холодном поту от того, что ее руки сжимались в кулаки. На работу она частенько приходила намного раньше обычного, так как, пробудившись от страшных сновидений, ей больше не удавалось уснуть, и бедняга собиралась и ехала в ресторан.
В свободное время девушка могла часами сидеть у себя в гардеробной и разглядывать содержимое папки, что забыла Злата Ярославовна. У этой Женщины, кстати, и сомнений не осталось, что ее кровиночка мертв, и что вот-вот пригласят на опознание тела, и Березкина решила, что это повод напиться, заявив, что таким образом топит своё горе в вине. Да, Варфо не помог, и она, как пила, так и продолжает этим заниматься.