- Зачем тебе?!
- Фотку Людкину напечатать - колдуну показать.
- Анфис, с ума сошли вы с ней, я погляжу! Ну, ладно она - молодая девчонка еще, ну, а ты?! - вставая из-за стола, изумлялась девушка. - Чего ты так на меня смотришь? Мне папку надо взять, - она подошла к полкам, - а ни, чтобы идти с тобой.
- Клава! Он ей какую-то хрень наговорил, надо разобраться, что к чему!
- Какую хрень?!
- Пожар был в Эльмирграде. Он может что-то знать, нужно выведать. К нему бегали гадать на суженных баб мальчишки, сыновья прислуги из особняка Петровой…
- Анфис, а Людка-то не Петрова ли случаем?! - осенило Кисточкину.
- Я не помню… Вроде бы в дипломе она то ли Арвианова, то ли Арвианович…
- Вроде да. А вроде бы она саму себя Петровой звала…!
- Не “звала” , а “зовет”! Хватит болтать. Опоздаем на электричку.
- Но… - робко возразила было Клава.
- Никаких “но”, Кисточкина!
Габиддулина с этими словами вышла за дверь, чуть склонив голову, чтобы не стукнуться о косяк. Лейтенант, торопливо схватив мундир с диванчика, кинулась за ней. Было смешно видеть, как высоченная, накаченная Анфиса шла по длинному коридору, а рядом с ней худенькая, среднего роста - Клавдия.
Глава 7
Горная деревушка
- Ну, Кисточкина! - сказала Габиддулина, глядя вдаль на горы. - Не зря приехали, хоть снег увидим! За мной!
Она, расставив мощные руки, широким шагом направилась к деревенской околице. Подруга поспешила за ней.
Клавдия увидела Женщину на телеге и крикнула ей, не довезет ли она ее до вершины горы.
- О, с удовольствием, служивая! Прыгай! Только там сено и свинья. Свинья породистее меня будет - с Новой Венеры из питомника!
Девушка забралась в металлическую, современную телегу, но заваленную, словно бы средневековая, сеном. В углу, привязанная собачьим ремешком к заборчику, спала большая розово-серая свинья.
Анфиса самоотверженно поднималась в гору, глубоко задумавшись, и даже не подозревая, что подруга осталась где-то позади. И тут капитана третьего ранга обогнала звенящая телега, заправленная лошадью, в телеге сидела Клава, которая, увидев Габиддулину, показала ей язык.
- Эй, не подвезете и меня тоже?!
- Подвезу, служивая! За Родину, за Матриархат! - согласилась крестьянка. - Тпру! Тпру! Только там свинья сидит.
- Ничего - найдем язык, я ведь с ней знакома! - хохотнула Габиддулина, запрыгивая в телегу.
- Это ты меня имеешь в виду?! - обиделась Клава.
- Я шучу, Кисточкина! А вообще-то могла бы и меня позвать в телегу!
До вершины они ехали молча. Домики по серпантину “убегали” вдаль, издали они казались кристалликами, что на ниточках выращивают школьницы. Чем выше, тем больше встречалось инея на стылой, бежевой земле и на хилых деревцах. А где еще выше, там и вовсе лежал снег. Таким стал климат в этой части страны… Горная долина эта славилась своими сугробами - и сюда частенько приезжали туристы.
Наконец-то добрались до другой околицы, на вершине. Тут Анфиса и Клавдия вылезли из телеги и обернулись. Справа на плато раскинулась мощенная площадь с памятником Ирлинде-17 посредине. Чуть выше, в стороне, притаился домик.
- Там у нас дедушка живет, - крикнула крестьянка, что их подвезла. - К нему бегают слушать сказки о самих себя.
- Варфо?
- Ага! Вадим!
- Как - Вадим?!
- Ну, Варфо - псевдоним его. Ну, ладно, служивые, удачи вам!
Девушки помахали ей рукой и зашагали к домику “колдуна”. Анфиса, чеканя шаги, с видом “надо - так надо”, проторивала тропинку. Клавдию взяла оторопь - ей совсем не хотелось заниматься этой ерундой, которой страдают еще не получившие образования старшеклассники. Домик, небольшой, деревянный, скорее, древняя избушка, хотя в деревне стояли маленькие, аккуратные, кирпичные коттеджи. Заборчик плетённый, довольно большой двор для хижины убогого, ветхого вида. Двор окружал лес, явно, искусственно посаженный, явно, елками с Новой Венеры - такие пушистые и высокие на Земле уже давным-давно не росли… У дома стояли скамейки, на которых расселся народ. Горел костер, около него грелись, стукая себя ногами о ноги, юноши стильно, легко одетые. На скамейке, облокотившись о забор, сидела алкашного вида баба, горланя песни, и мужчина рядом, видимо, ее супруг, без конца сердито останавливал. Другие молодые люди с жалостью глядели на этого мужчину и тихо переговорились о своем. В стороне стояли дамы, тепло, но дорого и по-деловому одетые. У костра сидело несколько Женщин, что жарили картошку, нанизав их на шампуры. Такая картина предстала перед Анфисой и Клавдией.
- Мы туда вообще пришли? - тихо прошептала Габиддулина.
- Не знаю… - и крикнула: - Эй, народ, тут Варфо живет?!
- Тут-тут!
- Чудненько! - Анфиса погрела руки и деловитой походочкой направилась к домику.
- Эй! А это вы куда?! - хором заорал народ.
- Очередь занимайте - мы тут с утра сидим!
- Нашлись тоже - слуги народа, а везде обжулить хотят!
- Вы тут не в армии!
- Не шумите, господа! Откуда я знала, что вы к нему?
Кисточкина села рядом с молодыми людьми, лица которых при виде девушки в форме, залил смущенный румянец.
- Вот видишь, - присаживаясь рядом с подругой, прошептала ей на ухо Габиддулина, - вон сколько людей колдунами интересуется.
Клавдия ничего не ответила ей, подумав: “Никогда столько темных людей не видела. И это в нашем-то веке!”.
Трещали хворост и дрова в костре, где-то высоко в горах завывал ветер, а если задувал сюда, то ели у домика мага начинали шелестеть. Чуть в отдалении из деревни раздавались голоса и смех жителей, топот копыт лошадей по мощенной площади…
Ждать пришлось долго - только минут через сорок из избушки выбежали наконец-то два молодых парня, на ходу тараторя с Варфо, что закрывал за ними дверь. “И потом, когда увижу ее, плюнуть в морду?”, “Да не в морду! А через свое левое плечо!”.
- Следующий!
- Пошли, пьянь, кодироваться!
Муж повел жену кодироваться, именно повел, а ни насильно потащил, так как та напилась в стельку и теперь даже не упиралась.
“И чего он с ней живет? Я бы давно выгнал!”, “И не говори! У этих со-зависимых одно оправдание - может, исправится. Эгоисты: и ладно бы себя мучили, да и еще ни в чем не повинных детей заставляют страдать, глядя на пьянки мамаш!” - перешёптывались парни, соседи по скамейке военных девушек. Пробыла у колдуна чета, как показалось Анфисе и Клаве, мучительно долго. Когда те вышли, следующими пошли Женщины, что жарили картошку. Не пробыли они там и получаса, как прибежал тощий, белобрысый парень с какой-то пластмассой корзиной и шмыгнул в дом.
- Эй! - вслед ему крикнула Кисточкина.
- Это - его сын, обед принес, - громким шёпотом предупредил девушку сосед.
- Сын?! У него и сын есть?!
- Конечно! Он - человек семейный, а тут у него офис.
- Да! - не без гордости добавил приятель соседа. - Мы вообще рядышком живем. И моя мать с его женой за руку через забор здоровается.
- В общем, Анфиса, - глубоко вздохнула Клавдия, окинув взглядом “офис и приофисную территорию”, - везде показуха, продуманный пиар. Не удивлюсь, если и изба - новострой, возведённый “под старинку”!
Габиддулина теперь и не сомневалась, что так оно и было. “Чего-то мне Людка совсем по-другому рассказывала!” - диву давалась она про себя. Меж тем за подругами заняли очередь другие клиенты Варфо, а за теми подтянулись и еще одни. Что удивило военных девушек, так это то, что многие приносили с собой пайки и ели прямо тут, зная, наверное, что ждать своего счастливого часа, когда переступят порог избы, придется долго.
“Женщины с картошкой” пробыли в домике у колдуна-предпринимателя еще дольше, чем “муж с женой-алкоголичкой” - видимо, им пришлось еще ждать, пока специалист отобедает. Когда же они наконец-то вышли, зашли “стильные парни”, те, что легко одеты, наверное, городские. Потом отправились соседи по скамейке Анфисы и Клавы, и на их место сели дамы представительного вида, которые поделились с военными, что дед Варфо “очень хорошо помогает решать проблемы в бизнесе”. Уже было далеко за полдень, уже начало темнеть, когда наконец-то дошла очередь девушек. Анфиса встала с лавочки, размялась и зашагала к домику, Клавдия без всякой охоты, лениво, направилась за ней.