XX. СУДЬБА ГЕНИЯ
«Посев научный взойдет для жатвы народной».
Долгое время, почти полтора столетия, гениальные труды Ломоносова и сделанные им открытия оставались в тени, были сравнительно мало известны, хотя всегда находились, люди, отмечавшие его заслуги в той или иной области науки. Представление о полном забвении ученых трудов Ломоносова решительно неверно. Его идеи оказали плодотворное воздействие на развитие русской науки и техники. Ломоносовская теория теплоты была известна И. Ползунову. Исследования Ломоносова в области электричества продолжал В. В. Петров, впервые в мире получивший электрическую дугу и поставивший вопрос об ее практическом использовании в металлургии. Взгляды Ломоносова на физическую химию отстаивал академик Никита Соколов, утверждавший в своей речи «О пользе химии» в 1786 году, что химия «не что иное есть, как отделенная специальная физика». Минералогические, работы Ломоносова продолжал академик В. М. Севергин.
Нельзя также утверждать, что взгляды Ломоносова не оказывали воздействия на общее развитие европейской научной мысли, хотя они часто настойчиво и умышленно замалчивались.
Ломоносовские идеи отразились на физическом мировоззрении Леонарда Эйлера.
И все же надо признать, что изумительная многогранность Ломоносова, глубина и всеобъемлющий характер его научных обобщений, необычайная острота и смелость его предвидений раскрылись лишь постепенно.
Начиная с середины XIX века многие теоретические взгляды, высказанные Ломоносовым, почти неожиданно стали современными. В этом отношении характерно неловкое положение, в котором очутился известный московский физик Н. Любимов, когда он в 1855 году, отмечая столетие со дня основания Ломоносовым Московского университета и говоря о заслугах Ломоносова как физика, обронил замечание, что он оставляет в стороне оценку ломоносовской теории теплоты, «имеющей, без сомнения, только историческое значение». Однако, как бы для полного беспристрастия, Любимов отмечает, что «мысль о вращательном движении частиц тел встречается в новейшем сочинении Делярива об электричестве». Мысль Ломоносова устремилась далеко вперед, охватывая не только почти всю совокупность наук его времени, но многие науки, возникшие через десятилетия, даже столетия после его смерти, как мы это видели на примере физической химии.
В нашей стране поднялся гигант, который не только сумел уловить и объединить наиболее прогрессивные устремления мировой науки, но и уйти далеко вперед по открывающимся перед ним новым путям исследования.
Но гигант этот был связан и скован всеми путами и цепями классового общества. Передовой характер научных воззрений Ломоносова был одинаково неприемлем как для темных сил елизаветинской России, так и для многих реакционных представителей западноевропейской науки. Ломоносов шел против течения. Он разрабатывал проблемы науки исходя из материалистического понимания природы, в то время как реакционеры и у нас и на Западе примирялись с церковной схоластикой.
Как раз в середине XVIII века пышно расцвела «теория преформизма», реализовавшая в биологии наиболее реакционные черты «монадологии» Лейбница. Согласно учению преформистов, все биологические формы предсозданы и предсуществуют в бесконечной цепи «скрытых» существ, заключенных одно в другом, в каждом семени и в каждом яйце, и притом в совершенно готовом, заранее предназначенном им виде. А современник Ломоносова крупный биолог Альбрехт фон Галлер (1708–1777) даже подсчитал, что от «сотворения мира» до его времени успело таким образом «развернуться» двести миллиардов человеческих существ, из коих каждый со всеми его индивидуальными особенностями «пресуществовал» от начала веков.
Наука Ломоносова, разрабатываемая им в отсталой крепостнической России, оказалась более передовой и прогрессивной, чем у многих его современников в передовых странах. Объяснение этого поразительного явления надо искать в своеобразных национальных особенностях развития русской культуры и науки.
Если Петр Великий, по словам Энгельса, «вполне оценил изумительно благоприятную для России ситуацию»[109], сложившуюся к началу XVIII века, и сумел использовать ее для того, чтобы обеспечить дальнейшее развитие страны, то Ломоносов был прямым порождением этой благоприятной исторической ситуации и вместе с тем активным творческим деятелем этого исторического процесса. Россия бурно вступала на путь преодоления своей отсталости, стремительно накапливала национальные культурные силы.