Она рассмеялась. Слава Иисусу Христу. Вечер не будет совсем уж мрачным. Она сказала:
— Я купила собачку.
Мне послышалось «купила себе тачку», и я сказал:
— Господи, это сколько же у него денег?
— Это спаниель.
— А… щенок.
Она была похожа на маленькую девочку. Ну, на готическую маленькую девочку. Прибавила:
— Кобель. Порода называется «кинг Чарльз кавалер».
— Очень мило.
— Спаниели очень послушные, будто их транквилизаторами накачали.
— Счастливая собака.
Альфонс принес еду.
Вот так, примерно.
Закуски: Fritti Misti Vegetable. Большая тарелка цукини, баклажанов и брокколи в хрустящей панировке.
Crostino al Proscutto — поджаренные гренки с тонкими кусочками копченого окорока, покрытые расплавленным пармезаном.
Приятно было наблюдать, как ест Бри. Она делала это очень сосредоточенно и деликатно. Через некоторое время сказала:
— Я назвала собаку Бартли-Джек.
— Почему?
Она пожала плечами, будто сама не знает.
— Я не знаю.
На второе Бри взяла Cotoletta Alia Milanese. Панированную говядину с соусом. Во рту тает.
Я взял Gnocchi. Маленькие клецки с ароматом Porcini.
Это такие итальянские грибы.
Это все я рассказал Бри. На нее произвело впечатление, она сказала:
— И откуда ты все это знаешь? Ты чаще всего и по-английски ничего сказать не можешь.
— В первые две недели в тюрьме, до того как чему-нибудь научиться, из книг у меня было только итальянское меню, которое кто-то повесил на стену моей камеры. Я его прочел, наверное, тысячу раз. Потом его кто-то стырил.
— Зачем?
— Это тюрьма, что там еще делать? И не важно, что тырить.
В конце взяли эспрессо, обожги-себе-нёбо, настоящий, горький. Я сказал:
— Бри, я хочу, чтобы ты меня серьезно выслушала.
— Конечно.
— У тебя есть куда уехать на время?
— А что?
— У меня есть кое-какие дела, которые мне нужно уладить, и я не хотел бы о тебе беспокоиться.
— Нет. У меня теперь щенок, я просто не могу уехать.
— Господи, возьми этого чертового щенка с собой.
— Нет, до тех пор, пока не скажешь зачем.
Я закурил сигаретку, со вздохом выпустил дым и ответил:
— Тут кое-кто на меня давит. Они могут попытаться причинить тебе вред.
— Да пошли они.
— Давай, Бри, я тебе дам денег.
— У меня тонны денег.
— Пожалуйста, Бри, сделай это для меня.
— Я могла бы. Почему ты ничего не хочешь узнать о докторе?
— Почему не хочу? Хочу. А что случилось?
— Он веган, радикальный вегетарианец.
— Ну и что? Ты временами тоже бываешь вегетарианкой.
— Я не люблю, когда мне об этом говорят. В любом случае, мне больше нравятся бандиты, такие как ты.
Я сдался. Попросил принести счет, заплатил. Спросил:
— Бри, такси вызвать?
— Нет, у меня проездной на автобус.
— Когда начался?
— Вроде вчера.
— Осторожно, милая.
Она улыбнулась мне той самой улыбкой, которая ничего не обещает.
Я только направился вниз к Нью Роуд, как какая-то машина мне посигналила.
Окно опустилось — это был Джефф.
— Митч, я искал тебя, приятель.
— Да?
— Запрыгивай, подвезу.
— Только до Овала, я там припарковался.
Я сел в машину, Джефф дал по газам. Уличные отморозки расплывались от скорости. Он сказал:
— Окажи мне услугу, приятель.
— Попытаюсь.
— Через пару дней мы идем на север.
— Да?
— Из нашей бригады двое не могут. Джерри ногу сломал, а у Джека жена в больнице.
— А отложить нельзя?
— Две последние экскурсии на полку положили. Трудно быть сразу и бандитом, и семейным человеком.
— И о чем ты меня просишь, Джефф?
— Поддержи бригаду.
С братанами дела такие, с ними сопли не пожуешь.
Да или нет.
Я сказал:
— Да.
— О, я так рад, братан. В понедельник утром у меня… в восемь тридцать.
Я вышел из машины, он говорит:
— Круто, что ты с нами, Митч.
Да ладно, не такое уж большое дело.
Это я так подумал.
Пока шел по аллее Холланд-парка, заметил, что свет в доме погас. Подумал: «Ну и слава богу». Скакать на актрисе почти так же аппетитно, как в тюрьме завтракать.
Уже хотел было пойти в свою комнату, когда заметил свет на кухне. Почему бы и нет?
За кухонным столом сидел Джордан в рубашке с короткими рукавами, перед ним стояла керамическая бутылка.
— Йо! — произнес я.
Он поднял на меня глаза, говорит:
— Присоединяйся.
— Угу.
Никогда не видел Джордана без пиджака. Руки у него были загорелые, с крепкими мускулами. Он кивнул на стакан.