Тощий возница, то и дело кашляя, озвучил согласие довезти меня до отеля «Родная Корона». За тройную – против обычной – плату. «Но ежели, леди, мы-таки расколемся обо что, так – пеняйте на себя! В эдаком смоге мы с конягой никак гарантий не тянем!»
Меня осенила мысль, что никаких гарантий, кроме банковских, по жизни нет и без тумана. И с тою пользительной мыслью я храбро согласилась пенять на себя, ежели мы-таки все обо что-то да расколемся.
Возница принялся прояснять дорогу и внушать оптимизм своей черной коняге – прояснять и внушать кнутом, поскольку коняга то и дело останавливалась. Невыносимо долгое путешествие – трусиха плелась шажками! – в конце концов благополучно завершилось близ парадного входа в отель моего будущего любовника.
Сама не зная зачем, я попросила возницу помедлить несколько минут, не отъезжать сразу.
Изумленные моим появлением – «В такой-то бурый час!» – и потрясенные моим намереньем попасть в личный номер холостяка, привратник и служанка хором показаний смяли весь мой план скоростного обольщения.
Тимати на месте не было! Его угораздило уехать в контору! Как последнего идиота! Сквозь тьму, ядовитые испарения, с риском для жизни!
Мой рассудок в тот час, видимо, вовсе не смог бы похвастаться особой трезвостью. С хохотом назвав и адрес конторы, и бешеную сумму за доставку меня по тому адресу, я повелела вознице скорее гнать конягу дальше. Я лихо запрыгнула в кэб и, вспомнивши, что в конторах кроватей нет, сладко утешилась тем, что диваны-то есть наверняка.
Почти с маниакальным азартом я заколотила молоточком по дубу входа в контору «Кочел, Дракс и Коллинз». Мне долго никто не отпирал.
«Леди, леди! А ставни-то заперты! Поедемте-ка! Я вас уж и даром обратно верну!» – окликнул меня возница, не спешивший отчалить в мокрую темноту.
«Ты пока кашляй себе, мужик! – огрызнулась я. – У меня тут важное дело! Жди!»
Через несколько удушающе-тревожных минут дверь отворилась. На пороге застыл мистер Тимати. За его спиной горели синим пламенем газовые настенные рожки – освещение в коридоре оставляло желать лучшего.
– Вы?.. – вымолвил адвокат, отступая назад.
– Я! – подтвердила я, вторгаясь в контору.
– Мне вас ждать, добрая леди? – прокашлял возница.
– Не жди, мужик! – отозвалась я, не оглядываясь.
Густой туман поглотил щелчок кнута и цокот копыт.
Тимати запер дверь на засов.
– Вы с ума сошли? – спросил он излишне печально. – Что вы тут делаете, миледи?
Я хотела предварительно выплеснуть на Тимати потоки объяснений, извинений и жалоб, а уж потом заняться любовью. Но его осунувшееся лицо и темные круги под глазами неожиданно подтолкнули меня спросить напрямик:
– В конторе есть еще кто-нибудь? Рабочий день окончен? Все ушли?
Мистер Тимати оправил манжеты.
– Запонка отошла, – пояснил он вяло. – Сегодня выходной. В честь Дня Клерка.
– Отлично! – Я привстала на цыпочки, уцепилась за сэра Дракса и впилась поцелуем в растерявшуюся добычу.
Через полминуты Тимати отстранил меня и, удерживая на вытянутых руках, возмущенно осведомился:
– Миледи! Вы совсем ошалели? Вы замужем! Вы, что же, убили уже и нового мужа? Что вы делаете? Что вам нужно?
– Ну... – отвечала я, порозовев и потупившись. – Долгая история... Если быть краткой, тогда: я вас люблю!
Тимати отошел подальше от меня. И опустился на узкую Скамеечку Ожидания.
– Ведь у вас, сэр, раньше не бывало бессонницы! – обличающе выпалила я, приближаясь. – Вы сильно изменились! Похудели! Вы страдали, да?! Значит, вы меня любите!
Адвокат усмехнулся.
– Леди, вы напрасно родились женщиной! Вам стоило бы...
Я скинула плащ на лавку и села рядом с Тимати.
– Не напрасно... – прошептала я. – Я ненавижу лорда... Я пришла за вами...
– Как смерть! – совершенно неадекватно добавил мой преданный жених. – Ну так... И что мне опять расхлебывать?..
– Можно пройти к дивану? – отозвалась я. – Тут жестко. И шляпка гвоздя. Кажется.
Мы углубились в недра конторы. Удобный диван легко нашелся.
Я предприняла отчаянные попытки осуществить план захвата печального сэра. Но успеха не достигла.
Кровати и диваны остались в тот день не у дел. Как выяснилось, адвокат – не тот человек, которого можно сделать пленником женских чар против его воли.