В первом был доклад командира пехотного полка о внезапном нападении русской кавалерийской бригады в районе Крапивники и Ясеница, а также обоснование необходимости отступления полка в направлении Исае. В другом – донесении начальника пехотной дивизии – говорилось о внезапном наступлении «одной пехотной и двух кавалерийских дивизий русских» в направлении Крапивники – Исае. В третьем был приказ начальника австрийского армейского корпуса об отправке двух пехотных и одной кавалерийской дивизии из Турку в Исае, для проведения операции «по выравниванию фронта Исае – Крапивники» и уничтожению вклинившихся в этом районе войск русских. Операция была назначена на следующий день.
«У страха – глаза велики, – удовлетворенно подумал я, – конечно, хорошо, что противник полагает, что нас больше, чем на самом деле. Но на две наши кавалерийские дивизии, три австрийских это уж слишком. Драка предстоит страшная. Надо немедленно предупредить об этом командование»…
– Ваше благородие! – оторвал меня от тревожных мыслей вахмистр Стронский. – В селе тихо, противника не обнаружено. Бургомистр, которого нам с трудом удалось разбудить, только под страхом смерти показал, что часа два назад отряд австрийских пехотинцев и драгун с шестью пушками проследовал через Исае в сторону Турку…
– Наверное, это австрияки из Ясенице, которых мы накануне немножко побеспокоили. Если б мы узнали об этом раньше, то не пришлось бы полночи по хребтам да по буеракам лазить, – заключил я, – по дороге мы бы за два часа сюда спокойно добрались.
Светало. В глубину долины медленно сползал туман, то и дело цепляясь за кряжистые островерхие лесины. Вместе с природой просыпались и люди. В селе запели первые петухи, замычали коровы. Над хатами задымили трубы. С первыми лучами солнца запели невидимые в лесной чаще птицы.
– Вахмистр, – приказал я Загородину, – вам надлежит как можно быстрее доставить портфель с важными документами полковому командиру. Доложите ему о том, что в районе Исае противника нет, что несколько часов назад через село в сторону Турку проследовала колонна австрийцев силами до батальона. Я предполагаю, что это была часть, которая обороняла позиции в районе Ясеница. Если мои предположения верны, то дорога от Исае свободна, но вам не лишне будет выслать передовой дозор и двигаться у селения Ясеница с опаской, осторожно, так, как могут ходить только настоящие охотники.
– Слушаю, вашбродь! – козырнул вахмистр, и вскоре семеро наиболее выносливых охотников вслед за Загородиным ускоренным шагом запылили по направлению к лагерю.
– А нам до подхода основных сил надо во что бы то ни стало перекрыть дорогу из Турку так, чтобы австрияки не смогли войти в Исае и захватить мост, – поставил я задачу вахмистру.
– Знамо дело, – согласился Стронский, – только надо найти такое место, где можно справиться с этим нелегким делом своими силами.
Я развернул карту и начал внимательно изучать окрестности села.
– Ваше благородие, я знаю где лучше сделать засаду, – оторвал меня от карты вахмистр. – С западной стороны села большак проходит вдоль высокого обрыва впритык к берегу. Если дорогу перекрыть со стороны села и с обрыва, то ни кавалерия, ни артиллерия там не пройдет. Во всяком случае, до тех пор, пока у нас не закончатся патроны. А пехоту, если вздумает карабкаться на обрыв, возьмем в сабли.
С этим предложением трудно было не согласиться, и я его утвердил. Пройдя строем с песней через село, мы взбудоражили все местное население. Мужики и бабы, побросав свое крестьянское дело, прилипли к окнам и частоколам, чтобы взглянуть своими глазами на русских, которые осмелились с оружием в руках выступить против Австрии и теперь, как написано в австрийских листовках, начнут «жечь села и города, насиловать женщин, отрезать пленным уши и языки, нанизывать на пики детей». Но, к их удивлению, эти невиданные здесь ранее варвары-русские почему-то не ломились в их дома, не насиловали их жен, не жгли усадьбы, а гордо и лихо, словно на параде, шествовали по дороге…
Выйдя на западную окраину Исае, я дал гусарам время на отдых и нехитрый походный завтрак, а сам с вахмистром направился к обрыву.
– Да-а, здесь при хорошей организации боя можно надолго задержать не только батальон, но и целый полк, – удовлетворенно сказал я, – что нам и требуется. Молодец, вахмистр, отличную позицию выбрал.
– Рад стараться, ваше благородие! – радостно воскликнул Стронский.
– Если останемся живы, то я непременно буду ходатайствовать о представлении тебя к Георгиевскому кресту. Думаю, что ты будешь достойным кавалером.