«Прошло уже больше девяти месяцев и, по всей видимости, „германско-финский ребенок“ уже народился, – с горечью подумал Баташов. – Ведь кто-то из этих студентов уже непременно работает на немцев, ведет разведку и замышляет диверсии. Было бы удивительным, если бы, руководствуясь сложившейся политической конъюнктурой и удобной территориально-географической конфигурацией Финляндии, подполковник Николаи не использовал ее территорию в качестве надежного и многолетнего „плацдарма“ для быстрого и безопасного передвижения своей агентуры и сбора разведывательных сведений о расквартированных там русских сухопутных силах и оборонительных сооружениях. В условиях многолетнего и повсеместного саботажа в Финляндии решений верховной российской власти, о чем Баташов неоднократно слышал от офицеров, побывавших там, надеяться на эффективное сотрудничество с финляндскими властями в вопросах профилактики, розыска, расследования и судопроизводства по делам о немецком шпионаже было просто бессмысленно.
В отличие от простых финнов элита княжества была готова сотрудничать со всеми, кто обещал Финляндии свободу и независимость. Что и говорить, если родной брат генерала Маннергейма, Карл, высланный из России по указу царя за сепаратистскую деятельность, стал в Швеции посредником между финской националистической организацией и немцами. Мало того, он открыто вербовал добровольцев-егерей для обучения военным наукам в германском лагере Локштедт близ Гамбурга. А что, если сепаратистские настроения старшего брата скажутся и на взглядах самого генерала? Недаром же он попал в число людей, поддерживающих замысел англичан, планирующих дворцовый переворот… На сегодняшний день никого из тех лиц, кого майор Джилрой представил мне, как участников заговора, без солидной доказательной базы я обвинить в предательстве не имею права, но попытаться предупредить назревающий в армии и стране заговор против государя я просто обязан, чего бы это мне ни стоило. И начать необходимо прежде всего с ближайшего окружения императора – свиты Его Величества, особенно генералов и сановников, полагающих, что каким-то образом обижены царем».
С этой мыслью Баташов вынул из внутреннего кармана записную книжку, записал на первой странице красивыми готическими буквами: «Густав Маннергейм. В свите Его Величества с 1912 года» – и задумался. Что он знал о начальнике 12-й кавалерийской дивизии Юго-Западного фронта?
Прежде всего то, что барон Маннергейм был выходцем из финской аристократической семьи. По первому разряду закончил Николаевское кавалерийское училище и начал службу в 15-м драгунском Александрийском полку, откуда через два года добился перевода в Кавалергардский полк. Рослый красавец аристократ был приближен ко двору и долгое время подвизался там по конюшенной части. После знакомства с генералом Брусиловым, уже будучи ротмистром, он был прикомандирован к кавалерийской школе, которой тот командовал. Несмотря на достаточно блестящую карьеру, супружеская жизнь кавалергарду не удалась, и, чтобы сбежать от семьи, а возможно, и от любовниц, как и долгов, в качестве подполковника 52-го драгунского Нежинского полка барон Маннергейм курьерским поездом отправился в Маньчжурию на Русско-японскую войну.
Баташов не раз близко сталкивался с бароном по службе и достаточно хорошо знал о его подвигах на Дальнем Востоке и в Китае. В 1905 году Маннергейм получил приказ провести операцию в районе восточной Импени по спасению пехотной дивизии, попавшей в «мешок». Его драгуны под прикрытием тумана зашли в тыл японцам и после стремительной атаки обратили их в бегство. За умелое руководство и личную храбрость Маннергейму было присвоено звание полковника.
Впервые Баташов близко столкнулся с бароном летом 1906 года, когда тот по совету начальника Главного управления Генштаба Палицына перед отъездом со специальным заданием в Китайский Кашгар решил проконсультироваться у него, как у участника двух Памирских экспедиций. Следовал Маннергейм советам Баташова или нет, сказать трудно, но экспедиция завершилась довольно результативно. По итогам двухлетнего похода полковника Маннергейма составлено военно-топографическое описание района Кашгар – Турфан, подготовлены планы приграничных гарнизонных городов, привезены манускрипты и другие археологические находки. По результатам экспедиции барон был принят в почетные члены Русского географического общества.