Все это произошло настолько стремительно, что он ничего не понял. Но наблюдавшие за дракой зрители, основное занятие которых было пасти лошадей да ворошить сено, лишний раз отметили, что в бою главное не сила, а умение. Они по достоинству оценили мастерство незнакомца, который, круто повернув корпус, превратился в тугую пружину и нанес сокрушительный удар в челюсть мощному, словно редут, Дикону.
Несколько человек из числа зевак кинулись к лежавшему на полу Джерри, но незнакомец их остановил:
— Оставьте его в покое. Если у него сломана шея, вы ему уже ничем не поможете. А если нет, то пусть полежит и немного остынет. Лучше, ребята, выпейте со мной. Мне так понравился ваш город, да и люди в нем просто замечательные!
Он широко улыбнулся, и окружающие дружно засмеялись, разом позабыв о Джерри Диконе. Пока все наливали себе из бутылок, расставленных Толстяком Оливером на барной стойке, поверженный драчун, из щеки которого струилась кровь, лежал на полу, сжимая и разжимая огромные кулачищи.
Получив одобрительный кивок от щедрого победителя, хозяин салуна себе тоже наполнил стакан и спросил юношу:
— Как тебя зовут, браток?
— Барри Литтон, — ответил тот.
— Синий Барри, так его все зовут, — уточнил Виллоу. — Синий — это из-за цвета его глаз.
— Тогда, Синий, выпьем за тебя! — предложил Оливер. — За синеву твоих глаз!
— Нет, выпьем за всех нас! — возразил Барри. — И чтобы нам никогда не спиться! А этого на полу кто-нибудь знает?
— Я знаю, — отозвался усевшийся рядом с ним ковбой.
— У него мощный удар, — вмешался Виллоу. — Хотя этот парень не всегда может им воспользоваться. Возможно, придя в себя, решит прибегнуть к оружию. Если ты его знаешь, то лучше уведи отсюда подобру-поздорову. Не ровен час, еще затеет стрельбу, а это ох как не понравится… — Изогнув большой палец, он молча указал им на Барри.
Ковбой, к которому обратился Виллоу, взглянув на Литтона, поднялся со стула, подошел к уже шевелившемуся на полу Дикону и, наклонившись, что-то прошептал ему на ухо. Что уж он ему сказал, никто не расслышал, только Джерри без звука поднялся и, прижимая руку к распухшей щеке, покинул салун.
Глава 2
ТАМ, ГДЕ СТАНОВЯТСЯ КРУТЫМИ
Толстяк Оливер оказался добродушным и словоохотливым под стать своей полноте.
— Литтон, или как там тебя, Синий, — начал он, — теперь жди больших неприятностей.
— С чего бы это? — задорно улыбаясь, полюбопытствовал молодой человек.
— Понимаешь, дело в том, что Джерри Дикон — из компании Моргана, — пояснил хозяин питейного заведения, — и эти ребята постараются отомстить за своего друга. Если рядом не окажется никого из сторонников Чейни, будь осторожен. А с противниками Моргана тебе бояться нечего — они всегда встанут на защиту того, кто так здорово пощипал Дикона.
— И что же за кошка пробежала между Морганами и Чейни? — заинтересовался Синий Барри.
— Не кошка, а бык, — уточнил Толстяк.
— А я всегда считал, что быки по улицам не бегают, — заметил Литтон.
— Понимаешь, произошло следующее, — принялся объяснять хозяин салуна, и все сидевшие рядом с Барри навострили уши, хотя в деталях знали причину вражды между двумя кланами. — Как-то на общее пастбище, где гулял скот, пастух с ранчо Чейни пригнал бычка, у которого вроде бы было правильное тавро. Но работник Моргана, увидев его на ухе животного, заявил, что часть отметины совсем свежая, а без нее клеймо смотрится как моргановское. Короче, стал утверждать, что пастух Чейни угнал быка, принадлежавшего Моргану, и переклеймил его. Между ковбоями вспыхнула ссора, они схватились за оружие и тяжело ранили друг друга. Той же ночью на ранчо Чейни пришли люди Моргана и увели спорного быка. Узнав об этом, работники Чейни разозлились и на следующее утро, словно индейцы, напали на ферму Моргана. В той схватке погибли трое — двое из нападавших и один из числа оборонявшихся. Потери один к двум были потому, что люди Моргана ждали нападения, хорошо к нему подготовились и атаку отбили…
Спустя некоторое время люди Чейни вновь попытались захватить быка, и это им удалось. Но ковбои Моргана настигли их, и завязалось настоящее сражение, в котором были ранены пятнадцать человек. Потом пастухи Чейни еще несколько раз уводили быка, а люди Моргана его отбивали. Так продолжалось до тех пор, пока в дело не вмешался шериф и не забрал животное. На быке к тому времени какой-то шутник поставил клеймо, изображающее череп с перекрещенными костями.
Шериф заявил, что будет держать быка у себя до той поры, пока суд окончательно не решит, кто из этих скотовладельцев прав. Первое судебное разбирательство выиграл Чейни, но Морганы сразу же подали апелляцию и выиграли. Теперь дело перешло в самую высшую инстанцию. А бык по-прежнему находится у нашего стража закона. Говорят, тот уже взвыл, ведь быка приходится кормить. А жрет животное немало.
— Почему бы шерифу не прибить его? — задал вопрос Барри Литтон.
— Он на это никогда не пойдет, — заверил Оливер. — И пальцем не посмеет тронуть. В противном случае тут же восстановит против себя и Морганов и Чейни. А сейчас какие времена? Нынче все вопросы решаются с помощью оружия. Чуть что, сразу стреляют. Здесь у нас совсем стало плохо.
— Да неужели? — удивился Литтон. — Но твой бизнес, как я погляжу, несмотря ни на что, процветает.
— Да мне-то что, — согласился Толстяк. — Только вот весь салун изрешетили пулями, крыша стала дырявой, как решето. Не дай Бог пойдет дождь. Семь зеркал испортили. Поначалу я менял их на новые, а сейчас перестал. Вон, одно так и висит разбитым. А сколько посуды переколотили мерзавцы? Не сосчитать! Многие и вовсе боятся появляться в Холи-Крике. Во как!
— Красивое название у вашего города, — заметил Барри. — Самое красивое из всех мне известных селений. Наверное, его не просто так назвали Холи-Криком?
— Конечно, — подтвердил сидевший рядом с ним ковбой, которого, как оказалось, звали Паджем. — В давние времена здесь со всей своей многочисленной семьей, женами и детьми, проезжал какой-то мормон. В том месте, где сейчас наш городок, им пришлось остановиться — пошел дождь. Ложбину, ту, что сейчас за пределами города, залило, и образовались небольшие озера. Вот мормон и назвал это место Холи-Криком. И вроде весьма удачно!
Все дружно засмеялись.
— По-моему, здесь у вас совсем неплохо, — сказал Литтон. — Вполне можно тут и остановиться.
— Почему бы и нет? — подхватил Толстяк Оливер. — Виски в моем заведении пока еще не иссякло. И климат у нас чудесный… Где еще найдешь такое место, чтобы в середине лета постоянно дул ветер? А в Холи-Крике он дует круглый год. Такое ощущение, будто в лицо тебе дышит огненный дракон.
— Мне это подходит, — заявил Барри.
— Здешние жители даже белье свое не крахмалят, — заметил Падж. — Опять же экономия.
— Что, после стирки не используют крахмал? — удивился юноша.
— А зачем? Через пару часов наши мужики так пропотевают, что их рубашки можно не класть, а ставить, — пояснил владелец салуна.
— Нет, мне решительно нравится ваш городок! Да и люди в нем отличные. Как же им при такой невыносимой жаре удается оставаться такими хладнокровными? Просто диву даюсь. А ты, браток, почему именно здесь решил открыть свой салун?
— Во-первых, я уже побывал во всех городах штата, а во-вторых, здешние побаиваются пить воду, предпочитают виски — оно гораздо чище.
— Мне тоже хотелось бы попытать здесь счастья, — сообщил молодой человек.
— И какого же? — поинтересовался Оливер.
В ожидании ответа Синего Барри все окружающие навострили уши.
— Хотелось бы за одним из столов увидеть четверых парней с туго набитыми бумажниками. И чтобы все они ждали пятого. Вот на что я очень и очень рассчитываю.