Мальчишки очень любили цирк. Запах свежей стружки на манеже казался им милее всякой карьеры. Никакие уговоры не помогали. Королевская семья даже не желала подобное обсуждать, отец же Шута, в прошлом – действительный тайный советник, а ныне удачливый бизнесмен, соизволил уцепить наследника за буйные вихры и тряхнуть от всей чиновной души.
– В клоуны, значит, собрался, бездельник? В шу-ты? Может, тебе бубенчик подарить на Рождество?
Шуту было очень больно и обидно, но он сдержал слезы.
– Я сделаю конный номер, папа. А шамберьер у меня уже есть.
Король-папа, законный наследник отрекшегося дедушки, никаких вопросов не задавал, а просто перестал выпускать отпрыска из дому. Его несостоявшемуся величеству так и не довелось узнать, что сын мечтал стать коверным клоуном.
После седьмого класса, на летних каникулах, Шут и Король бежали из скаутского лагеря, устроившись в разъездной цирк братьев Ринглинг – один в цирковую конюшню, другой – помощником билетера.
Странное дело, но его больше не тревожили. Можно было лежать на жестких нарах, отгоняя липкую боль, дышать, вспоминать, думать. Совет надзирателя был понятен. «Колумбия» – тюрьма следственная, здешним служакам, дабы отработать свой хлеб с маслом, требуется поскорее сшить «дело». Признается – трибунал и в лучшем случае решетка на много лет. Не признается – забьют до смерти и оформят «упавшим с лестницы».
Или… Или не забьют.
Лагерь ничуть не лучше тюрьмы, но проволока, пусть и колючая, все же не каменные стены. Гроссштойсер. Гросс-штой-сер…
За окном-амбразурой подал свой низкий голос еще один самолет, поднимаясь в чистое вечернее небо. Тот, кто лежал на нарах, улыбнулся и беззвучно шевельнул губами:
– Меня не запрут!
И задышал, ровно и твердо:
– Только, понимаешь, Мод, у меня руки, – Арман Кампо, воздев над столом помянутые, застенчиво улыбнулся: – Руки у меня.
Девушка, оценив маникюр на длинных тонких пальцах, невозмутимо кивнула:
– Знаешь, у меня тоже. Показывать не буду, ты видел.
– Ты не понимаешь, – улыбка густо налилась очарованием. – Они у меня нежные очень, беречь надо. Я, видишь ли, еще никогда в жизни… Как это называется? Работать? Никогда еще не работал. Руками, в смысле.
И поглядел виновато. Мод не нашлась, что сказать, просто залюбовалась наглецом. Темноволосый красавец в идеально пригнанном костюме, с лица хоть Аполлона лепи, на левом указательном – кольцо с граненым карбункулом, улыбка – все рекламные агенты от зависти умрут. И легкий, почти не различимый акцент, делающий речь особо звучной. Лотарингский – как объяснил однажды Арман. Предки темноволосого, если ему верить, из Меца. Потому и видом почти иностранец, причем даже не из земли Лотаря, а прямиком из солнечной Италии.
И ни сантима в кармане. Коньяк парню Мод купила сама.
Не работал, значит? Руками? А чем именно, уточнить бы! Покосилась на мсье Бониса, и тот поспешил спрятать улыбку под усами.
– Но если не руками, я могу, – заспешил Аполлон. – Мне, понимаешь, очень нужны деньги. И… Можно мне аванс, прямо сейчас?
Не хотела – а улыбнулась в ответ. Что делать с темноволосым сокровищем, Мод прекрасно знала – дать по шее и выгнать вон, дав сперва допить коньяк. Но – не ее воля.
Эксперт нужен тому, кто в искусстве не разбирается, пусть вслух и говорит обратное. Ее нынешний начальник, как Мод уже успела убедиться, хоть и печатал порой статьи в профильных журналах, силен был иным – жесткий, требовательный, готовый прицепиться к каждой мелочи. С таким вести дела не слишком приятно, но у девушки имелись свои причины не разрывать контракт. На начальника она и сослалась, когда неделю назад Арман Кампо доверительным шепотом попросил у нее взаймы двести франков, а если не двести, то хотя бы пятьдесят. Денег не дала, однако коньяком угостила – шепот понравился. И сообщила, что сама на службе. Нужны деньги – добро пожаловать! Дала контактный телефон шефа – просто так, даже не предполагая, что красавчик советом воспользуется сполна. Достучался – и очаровал.
– Парень сможет вести переговоры, – уверенно заявил шеф. – Если станет трудно, запускайте его. Вы, мадемуазель Шапталь, прекрасный специалист, но человек, извините, очень самостоятельный.