В момент, когда дневной свет окончательно уступил место ночному, повсюду зажглись свечи. Словно пух одуванчика, пары и целые группы эльфов поднялись в воздух, кружились, взлетали выше и падали к самой земле, двигаясь в причудливом ритме и распевая священные песни. Рэй видела По и Финна, которые медленно танцевали друг с другом, пока к их паре не присоединилась Кайдел, значительно ускорив движения. Роуз, подмигнув Рэй, кружила вокруг смущенного лорда Хакса – Рэй была готова поклясться, что, когда Роуз читала историю о золотом браслете, тот едва не пустил слезу. Король был прав – всем она понравилась, и Рэй удостоилась вежливых аплодисментов.
Король и королева, прекрасные и идеально смотревшиеся рядом друг с другом, вылетели из бесконечного круга над поляной и сидели на тронах, которые Рэй сегодня украшала цветами. Трон Бена пустовал – Рэй видела, что он появился с сильным опозданием, когда веселье было в самом разгаре, и влился в пеструю и самую громкую группу эльфов и эльфиек. Его белоснежные одежды сливались с желтыми, алыми и лиловыми, а голова не отворачивалась от звезд на ясном небе. Если он и заметил ее, тихо смотревшую на него из теней, то не подал виду.
Голубь Астроби клевал крошки на ее тарелке. Рэй поняла, что слишком долго сидит и смотрит на Бена, вспоминая дни, когда считала его просто другом. Гул голосов стал громче – праздник достигал пика и эльфы кружились все быстрее, подпитываясь запахами ягодных вин и чувством собственной бесконечности, и она решила, что пора.
Осторожно попятившись за куст, Рэй развернулась и быстро пошла к месту, где спрятала вещи. Нужно было миновать холмы плетистых роз и заросли васильков. Вскоре она увидела иву, росшую рядом с маленьким прудом недалеко от прохода на кухню. Мешок лежал под каменной лавкой. Рэй прислушалась, но услышала лишь тихий шелест листьев. Где-то рядом заухал филин, словно подпевая оставшимся вдалеке эльфам.
Она едва успела опуститься на траву, как сзади раздался вкрадчивый знакомый голос:
- Я думал, ты ценишь гостеприимство эльфов.
Как ни старалась Рэй держать себя в руках, она почувствовала, как ритм сердца снова ускорился. Она облизнула пересохшие губы, сжала кулаки и обернулась.
Бен стоял, небрежно прислонившись к иве и скрестив руки на груди. Промокшая рубашка кое-где прилипла к телу.
- Ценю, - ответила она, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – И не хочу пользоваться им дольше, чем необходимо.
- Вчера я попросил тебя дать мне время, - его лицо было бесстрастно, но глаза метались по ее лицу, словно пытаясь запомнить каждую черточку. Рэй нахмурила брови, не давая себе расслабиться.
- И ты обещала. Ты так сильно не хочешь оставаться в Алдере, что решила сбежать под покровом ночи?
Рэй задохнулась – от обиды, злости, вины. Бен медленно выпрямился и сделал шаг вперед.
- Я… я оставила записку. Так будет лучше, и тебе прекрасно это известно, - резко заявила она.
- Скажи мне, - еще шаг. Его голос приказывал, но глазах была мольба. – Скажи мне тогда, зачем ты вообще вспомнила об этой сказке об Amidala. Зачем полетела со мной и… - его крылья взметнулись вверх и резко опустились.
Рэй вспомнила, как касалась их, и беспомощно хватала ртом воздух.
- Сказка поддерживала меня, пока я искала что-то ценное, чтобы обменять на еду и деньги! – ее губы задрожали. – Я никогда не думала, что смогу кого-то полюбить, как та девушка. И тем более что кто-то полюбит меня! Если бы я знала, чем все закончится, то…
- Что? – Бен встал еще ближе и теперь нависал над ней. Рэй не могла пошевелиться.
- Хватит, - попросила она, не отрывая глаз от его лица. Луна была такой яркой, что было светло, как днем, и глаза Бена меняли цвет с карего на золотистый. Теперь он стоял вплотную, и она чувствовала его дыхание. – Я не игрушка. Я… я умру, Бен, быстрее, чем ты можешь представить. И не допущу, чтобы ты провел остаток жизни, оплакивая меня, как Чубакка свои крылья! Я хочу, чтобы ты жил!
Его глаза предательски заблестели, но он не прикасался к ней. Не делал попыток остановить. Рэй могла развернуться и уйти, но продолжала стоять на месте, ругая себя за слабость.
- Кажется, думать об этом уже поздно, - сказал Бен и хрипло рассмеялся. – Обычно эльфам требуется несколько лет, чтобы влюбиться, но, как и мой отец, я романтик.
- Бен… - это все, на что хватило ее сил.
Ее рука потерялась в его большой ладони. Рэй была уверена, что стук ее сердца слышат даже эльфы, оставшиеся на лугу.
- В отличие от многих моих собратьев, я помню о смерти. А еще о том, что ей всегда предшествует жизнь. Ты помнишь истории, которые читала тебе Роуз? Если поэмы меня чему-то научили, то это тому, что… - он вытер непрошеную слезинку с ее щеки, - если боишься кого-то потерять, нельзя терять ни минуты вечности.
И, прежде чем Рэй успела остановить его, Бен накрыл ее губы своими. Мир вокруг померк, остался только он – большой и теплый, и от него исходили сладкие запахи пота, цветов и фруктов с эльфийского пира.
Рэй никогда не целовалась прежде, но теперь мечтала оставаться в этом состоянии вечно. Закрыв глаза и приоткрыв губы, она обвила руками шею Бена и прижала к себе так сильно, словно от этого зависела вся жизнь. Однажды они действительно потеряют друг друга. Но сейчас она не желала думать, как и когда это случится.
Он ответил на ее объятие с такой горячностью, что его крылья почти оторвали обоих от земли, но затем расслабились и окружили блестящим коконом. Одна его рука запуталась в пышной прическе, другая спустилась к шее, отчего Рэй пробила дрожь. Бен коснулся тонкой ткани на ее спине и неожиданно замер.
Рэй отстранилась и встретила его растерянный взгляд, чувствуя, как пальцы продолжают ощупывать ее лопатки. Крылья упали, открыв их лица лунному свету.
- Бен, что такое? – она коснулась его щеки, но он будто не слышал.
- Целители вылечили твои ожоги.
- Да, - встревоженно подтвердила Рэй, сдвинув брови. Эльфам может стать плохо после поцелуя со смертной?
- И ты не чувствуешь боли?
- Нет, - она попыталась высвободиться, но он держал ее крепко. – В чем дело?
- Потрогай, - он осторожно завел ее руку за спину и заставил коснуться лопаток, где недавно были ожоги. А точнее, двух небольших бугорков, на которые раньше она не обращала внимания. Рэй прошиб озноб.
- Что это такое? – ее голос задрожал – от страха, тревоги, подозрения. – Ваши снадобья?
- Мы сейчас же это выясним, – Бен подхватил ее на руки. – Я никогда не видел такого у взрослых.
В его глазах Рэй увидела такой же страх. Но он медленно уступал место надежде…
В комнате собрались король Хан, королева Лея, Бен и целитель Хартер Калония. Расстегнув платье, Рэй лежала на животе, вцепившись в руку Бена: чтобы лучше видеть, целительница держала над ней свечку, и он не позволял ей впасть в панику.
- Невероятно, - повторяла эльфийка. – Просто невероятно… в ее возрасте…
- Что это значит? – резко оборвал ее Бен. Судя по голосу, он тоже был на грани паники. Темные глаза перебегали от ее спины к лицу, а пальцы сжали руку почти до боли.
- Наши снадобья вылечили ее ожоги. Кожа на спине снова стала здоровой, и это дало возможность… - Рэй поняла, что целительница обернулась к королю и королеве. – У нее растут крылья.
Ошеломленный, Бен замер. Его рука обмякла, и у Рэй не было сил ее удержать. Она чувствовала себя так, будто получила удар под дых. По ее спине – там, где теперь и правда была небольшая тяжесть, - побежали мурашки. Она попыталась сказать хоть слово, но с ее губ сорвался лишь тихий стон.
- Как это возможно? – сурово спросила королева. – У людей не растут крылья. В древности их король Палпатин пытался овладеть магией эльфов, но у него ничего не вышло. Чтобы прекратить его жуткие опыты, мои родители развязали войну, в которой участвовали все расы Алдераана.