Если уж Илюк ради встречи не подбросил её в воздух, то хотя бы из вежливости мог спросить: как, мол, ты живёшь, Хеведусь? Но Илюк даже этого не сказал. Стоял и смотрел в землю…
— Зульфия! Зульфия! — закричали во дворе дети. — Куда ты пропала?
Девочка закусила губу.
— Какую-то Зульфию ищут, — прошептала она.
— И незачем так кричать! — строго сказал Острый Зуб. — Меня надо спросить, куда подевалась эта загадочная Зульфия! Найду — покажу её!
— Не найдёшь и не покажешь! Здесь нет никакой Зульфии! — топнула девочка ножкой.
Сказано было не очень вежливо, но Острый Зуб не стал обижаться.
— Ума не приложу, как быть? — задумчиво сказал он. — Сразу найти эту Зульфию или подождать немного?
— Зульфия! — позвали опять.
Какой-то мальчик подбежал к девочке и дёрнул её за рукав:
— Зульфия! Ты почему не отзываешься? Почему не ищешь нас?
Подбежали ещё пять-шесть детей. Видно, надоело: спрятался, сидишь, а тебя не ищут. Девочка резко отвернулась от них:
— Здесь нет никакой Зульфии! И во всём нашем кишлаке — ни одной Зульфии!
Когда чему-то удивляешься, то глаза становятся большими. А какими станут глаза, если нужно удивиться сразу трём диковинкам:
девочке, забывшей своё собственное имя;
настоящему слонёнку;
суслику, который сидит верхом на слонёнке и улыбается во всю мордочку?
Дети посмотрели друг на друга и ничего, кроме глаз и открытых ртов, не увидели. Они постояли-постояли, не в силах и слово сказать, и загалдели враз:
— Слон! Настоящий-пренастоящий слон!
— А кто же ты, если не Зульфия?
— Сидит на слоне и зазнался!
— В одной вашей семье — и то две Зульфии! Ты Зульфия, и бабушка твоя — Зульфия!
Девочка стиснула зубы. Особенно возмутил её мальчик, который нашёл сразу две Зульфии.
— Ты, Гафур, прежде чем говорить такое, подумал бы своей головой! Кто лучше знает, как зовут мою бабушку? Её самая-самая любимая внучка или мальчик с чужой улицы? Зря ты, Гафур, собираешься стать трактористом! Наверное, ты будешь сказочником, выдумывающим всякие небылицы! — Дети рассмеялись, и девочка решительно закончила: —Меня зовут Хеведусь! Всё!
— Видишь, Илюк, как нам повезло! Я тебе говорю, Илюк! — воскликнул Острый Зуб. Не поймёшь этих слонов! Сначала они у каждого встречного спрашивают про Чувашию, а когда перед ними стоит девочка, которая только три дня назад приехала оттуда, они уткнут глаза в землю и чертят хоботом какие-то круги в пыли. — Вот эта девочка! Пользуйся случаем, Илюк! Спрашивай, спрашивай! Меня лично интересуют верблюды, живущие в Поволжье!
Мальчик, которому в будущем предстояло стать трактористом и сказочником, уже открыл рот, чтобы крикнуть во весь голос: «В Чувашии нет верблюдов!», но Острый Зуб так посмотрел на него, что Гафур застыл с открытым ртом.
— Да! В Чувашии такие верблюды! Ещё больше и сильней, чем даже наши! — сказала Зульфия-Хеведусь.
— Какие теперь дети пошли! — покачал головой Острый Зуб. — Есть у меня в Туркмении закадычный друг, зовут его Торопыга Нобад. Этот Нобад переписывается с одним чувашским мальчиком. И мальчик в каждом письме: «Эх, когда же я смогу приехать к тебе? Когда же исполнится моя заветная мечта? Когда я увижу верблюда?» Вот привереда! Вы только подумайте! Такие прекрасные в Чувашии верблюды, а он собирается за ними в Туркмению. Да-а… остается только покачать головой!
— Да-а, в Чувашии есть такие мальчики, — покачала головой девочка. — Какие там прекрасные верблюды, а им всё мало!
— Да, да! — поддержали её две девочки. — Все мальчики такие!
— А в Чувашии нет верблюдов! — крикнул наконец сказочник-тракторист.
— Гафур! — отрезала девочка. — Ты что, спишь? Разговор про верблюдов давно закончен. Ты опоздал! Всё, я стала Хеведусь!
— Пускай ты будешь Хеведусь, — согласился карапуз лет двух.
— Пускай! — согласились остальные.
Теперь надо бы и Илюку назвать её Хеведусь, но он почему-то сказал совсем другое:
— Красивая у вас земля!
— Это наш Узбекистан! — ответили дети. Глаза девочки засияли!
— Уз-бе-кис-тан!.. — прошептала она.
Она вспомнила, как на днях ездила в гости к старшему брату.
Рано утром её разбудил дедушка: «Я сегодня покажу тебе прекрасный город!» «Ах, дедушка! — обрадовалась девочка. (Тогда её, кажется, звали Зульфиёй.) — Я знаю, какой город ты мне покажешь! Или Бухару, или Хиву, или Ташкент, или Самарканд, или…»
«Верно, внучка, в Узбекистане много прекрасных городов! Издалека, из разных стран приезжают люди, чтобы только взглянуть на них. А тебе и ехать далеко не надо. Ты пройдёшь по их улицам, посидишь под их фонтанами, увидишь синие и голубые купола старинных дворцов. Но сегодня мы с тобой поедем в другой город. Он совсем новый, но тоже удивительный. Его построили на горячей сковороде!»