– На это нет времени, – сказала тогда мама. – Я знаю, это тебя расстроит, но ты ведь понимаешь, что мы не такие, как другие кланы. Мой… Дом Одиссея не откроет нам свои двери после того, как я отреклась от своего имени. Кроме того, их школа находится за морем. Нам с отцом придется самим тренировать тебя. Наступит лето, и я, возможно, буду работать меньше, а миссис Осборн сможет присматривать за твоими сестрами…
Лора кивала, удерживая слезы и боль внутри. Она даст им волю, когда сможет убежать в свою комнату. Там она тихо заплачет в подушку. Книгу мифов, которую дал ей отец, засунет далеко под кровать, и больше никогда не возьмет в руки.
Она погрузилась в глубокий сон, и судьба явилась ей в мерцающем облаке. Сны были посланиями от Зевса. Она все запомнила – край щита, раздвигающего тьму; крыло, сотканное из золотого света; яркие глаза, отразившиеся в лезвии меча. Лора никогда и никому не рассказывала об этом сне, и вот теперь богини Судьбы пришли к ней наяву.
Мать уже хлопотала на кухне – готовила завтрак. Дамара лежала в уютной колыбельке и что-то лепетала. Крошечная, меньше куклы, и кожа такая мягкая и нежная… Лора боялась прикасаться к ней – вдруг синяк останется?..
Она наклонилась и осторожно поцеловала сестренку в макушку. Ей нравилось шептать свои секреты Дамаре – в отличие от Пиа, малышка не могла разболтать их родителям.
– Я немного нервничаю, – прошептала она и пощекотала сестру. Та весело заворковала.
Лора рассмеялась.
– Она издает звуки, как котенок.
– Котенок? – Папа протянул руку, погладил Дамару по щеке.
– Истинная Персеус, – с гордостью проговорил он. – Столько силы в этой хватке!
– Мурррсеус, – хихикнула Лора.
– Кажется, кто-то очень взволнован, – сказала мама, ставя перед Лорой тарелку овсянки.
Лора вдохнула сладкий запах корицы и бананов – мама приготовила ее любимый завтрак и предложила:
– Хочешь, заплету тебе косу?
Лора кивнула, и мать расчесала ее волнистые волосы и заплела в аккуратную косу. Родители негромко обсуждали новости, которые передавали по радио.
– Мы можем идти?! – вскочила Лора, быстро доев кашу. – Выйдем пораньше?
Отец рассмеялся.
– А что нужно сказать маме?
– Ой! Спасибо, мама. – Лора влезла на стул, чтобы поцеловать ее в щеку.
Мать помогла ей спуститься и проводила их с отцом до двери. Протянула пальто дочери и удивленно сказала:
– Ты уже почти выросла из него. Будешь высокой, как твоя бабушка.
Лоре хотелось на это надеяться. Рост здорово помог бы ей, когда дело дойдет до спарринга, а потом и во время охоты.
– Поначалу будет очень тяжело, – предупредила мать, застегивая пуговицы на ее пальто. – Наберись мужества и не унывай. Все придет со временем. Ты же дочь Персея.
И пока они с отцом ехали в центр города на метро – дальше, чем ее когда-либо возили, эти слова не выходили у Лоры из головы.
Выйдя из подземки, Лора увидела незнакомые улицы – незнакомые и волнующие.
Отец крепко держал Лору за руку, не давая дочери вырваться и убежать вперед. Наконец они подошли к большому кирпичному зданию. Отец остановился, проверяя адрес, и, положив руку на плечо Лоре, подвел к более скромному строению рядом. Он даже не успел поднять руку, чтобы постучать, как дверь отворилась.
Их встретил мужчина. Раздраженно скривившись, он смотрел, как они топчутся на нижних ступеньках лестницы. Его черные волосы были гладко зачесаны назад, и Лора сразу заметила, что он походит на взбешенного козла.
– Мы поражены вашим великодушием. – Отец склонил голову и полез во внутренний карман пальто, чтобы вытащить толстый конверт. Мужчина взял его, даже не взглянув. – Могу я представить вам мою дочь, Мелору?
– Ты понимаешь условия этого соглашения? Тебе понятно, какую услугу я жду от тебя взамен?! – прогрохотал голос незнакомца.
Растерянный взгляд Лоры заметался между ними. Услуга?
– Понимаю, – сказал отец. – Я пришлю вам всю информацию по Тайдбрингер.
– К вечеру.
– К вечеру, – согласился отец.
Лора нахмурилась. Из-за Тайдбрингер их семья была разорена и почти уничтожена, но ей вовсе не хотелось чем-то делиться с этим человеком, соперником ее Дома. Хотя, наверное, в этом не было ничего страшного. Ведь ее отец никогда не ошибался…
Неприятный мужчина перевел взгляд на нее.
– Я – Филипп Ахиллеос, архонт Ахиллидов. – Он повернулся, оставляя дверь открытой. – Пойдем, дитя. Твоему отцу не позволено входить сюда.
Лора почувствовала, что отцовская рука больше не сжимает ее плечо.