Макс внимательно осмотрел помещение, он был явно у орков: все эти шкуры, ковры, подушки, травяной запах, пронизывающий комнату. Значит его схватили, и значит остальные мертвы. У него не были связаны руки, спальня была вполне уютной, но принц готов был поклясться, что за дверью охрана, а окно выглядывает на какую-нибудь пропасть. Отлично, его попытаются выменять на что-нибудь безумно ценное, а если не получится, то публично казнят. По спине невольно побежал холодный пот: орки были очень изобретательны по части расправ, сначала все ногти вырвут, потом кожу снимут, а ты будешь еще жив. Не то, чтобы он очень боялся боли, но позориться не хотелось, а Макс плохо представлял, как сохранить достоинство в подобной ситуации. И да, жить тоже хотелось. Очень. Но тут уж как пойдет.
Родэн попытался встать, получилось с третьего раза. На деревянных ногах добрался до окна. Вид завораживал: горы, лес, серебристая лента реки вдалеке и ожидаемая внушительная высота. Эх, Пушка бы сюда, но нельзя, застрелят.
— Родэн, привет! Давно не виделись, я скучал, — Макс медленно обернулся. Ну надо же, сам даал Ксхет. И правда давно, с битвы за Мергейл полтора года назад.
— Как себя чувствуешь? — участливо поинтересовался орк.
— Сносно, спасибо, — ответил принц, ждя продолжения диалога.
— Охрана сказала, ты очухался, вот пришел на ужин позвать в главную залу, если сможешь спуститься конечно, — он злорадно улыбнулся.
— Ну спуститься то смогу, главное, чтобы за столом не вырвало, — вернул улыбку Макс.
Ксхет рассмеялся. А принц скользнул внимательным взглядом по комнате. Охрана, значит, сказала? Но к нему никто не заходил…Ну и где глазок?
— Ты же знаешь, столов у нас нет, а от ковра можешь просто отвернуться, — подмигнул даал, — значит жду тебя через полчаса, охрана проводит. Все в нетерпении, мечтают поглазеть на самого принца Родэна. Заодно дела обсудим, — посерьезнев, тихо добавил Ксхет и вышел.
***
Макс откинулся на подушках. Манера орков полулежа принимать пищу была сейчас для него очень кстати. Легкая муть так и стояла в голове, и просто сидеть было бы тяжело. Ксхет и его приближенные пировали, даже не пытаясь скрыть от него повод для праздника. Поводом был он сам. За последний час принц выслушал сотни вариантов собственной смерти, один другого изощренней, и столько же вариантов, на что его выменять. Орки потихоньку напивались, голоса становились все громче, шутки похабнее. Руки воинов то и дело шарили по рабыням, разносящим угощения, кого-то уже утаскивали на подушки. Еще час и здесь просто начнется оргия, лениво заметил про себя Макс. Сам Ксхет держал при себе трех девушек, левые руки которых по самые плечи были забиты его опозновательными татуировками, знаки особого расположения хозяина. Они составляли примечательную троицу: гибкая как змея чернокожая эльфийка, рыжеволосая статная северянка и какая-то мелкая девчонка со светлорусыми волосами, которая терялась на фоне своих роскошных подружек. "Она же ему по пояс наверно, как он вообще ее трахает, или просто поярче блондинки не нашлось"- оценивающе взглянул на нее Макс. И тут рабыня подняла на него свои зеленоватые глаза и уставилась так, будто привидение увидела. Он заметил, как затрепетали ее ноздри, грудь нервно вздымалась, она смотрела в упор, закусывая губу. " Да что с тобой не так", — невольно раздраженно подумал принц, — "тебе не говорили, что так пялиться не прилично". Он покосился на Ксхета, но тот ничего не замечал. Макс опять перевел на нее надменный взгляд. Девушка покраснела и резко отвернулась. Обиделась, похоже. Глупость какая.
— Итак, Родэн, — Ксхет приветственно поднял кубок в его сторону, — Что же за тебя попросить, как считаешь? Думай хорошенько, от этого ведь зависит, доживешь ли ты до конца этого месяца, — он хитро подмигнул.
Макс безразлично пожал плечами. Три месяца назад у него родилось двое здоровых сыновей, император не пойдет на крупную сделку, а на мелкую не согласятся орки. Так что, как ни крути, жить ему осталось недолго. Жаль. Хотелось бы увидеть, как растут мальчишки.
— Что ж, лично я за возврат Мергейла, очень уж мне был дорог этот городок, — почесал подбородок Ксхет, орки одобряюще заревели и застучали по полу кубками. Макс мысленно закатил глаза, ну просто смертный приговор подписал, кто ж его отдаст.
— Я бы предложил тебе самому выбрать смерть из предложенных здесь, Родэн, так…на всякий случай, — даал заговорил вкрадчиво, пронзая принца глазами, — но ты кое-что доброе совершил полтора года назад и я у тебя в долгу.
Макс удивленно приподнял бровь.
— Ты знал, что жена наместника Мергейла, которую вы изнасиловали и убили, была моя сестра? — вокруг воцарилась звенящая тишина, все ждали продолжения разговора. Принц в особенности.
— Я в курсе, что это ты привел моих племянников к рыбаку и заплатил за их переправу через пролив, я благодарен, и ты не умрешь… мучительной смертью, — он ласково улыбнулся. Вокруг опять поднялся пьяный гвалт.
— Но я ведь не могу простить смерть своей сестры и ее мужа верно, так что папаше твоему я сполна отомщу, ты же его единственный, его гордость, — он отхлебнул из бокала.
— Ну, насчет гордости ты погорячился, — лениво протянул Макс. Он расслабился: ногти рвать не будут- уже не плохо.
— Не скормничай, тебе не идет, — усмехнулся даал.
— Ладно, решено. Завтра отправим посла к императору, не вернут Мергейл-ну что ж! А теперь давайте веселиться, — он хлопнул в ладоши.
— Эй, Птичка! Спой нам, порадуй нашего гостя.
***
Я почувствовала приличный толчок в бок, в недоумении уставилась на Юну, та взглядом покосилась на Ксхета, предлагая обратить на него внимание.
— Ну, малышка, о чем задумалась? Мы ждем, — проговорил он с легким нетерпением в голосе. Чего он ждет то? Хоть бы повторил. Я обвела глазами зал, все взгляды были устремлены на меня. Взгляд Макса то же. Боже, как он смотрел на меня. С легким презрением, как смотрят на падших женщин наверно. Впрочем, он ведь очевидно ничего не помнил, старший Родэн не соврал. Так что в его глазах я сейчас и правда была просто одна из личных шлюх Ксхета. Причем не самая красивая. Учитывая, какой он на меня слегка удивленный оценивающий взгляд бросил, когда нас скопом рассматривал, даже САМАЯ некрасивая. Как унизительно. Унизительно и обидно. Хотелось встать и прошипеть ему в лицо: «да ты мне ноги готов был целовать», а потом выцарапать эти чертовы надменные глаза. И одновременно прижаться и зацеловать всего-всего. Оказывается, я уже и забыла, какой он. В тысячу раз желанней, чем рисовала услужливая память.
Тут я получила второй чувствительный толчок, и Юна зашептала мне на ухо: «пой давай, чего расселась, давно не получала?».
Ах, ну да, что еще мог попросить сделать Ксхет. Я потянулась за тайрой, лежащей неподалеку, и, встав, аккуратно переступая босыми ногами через тарелки с яствами, прошествовала прямо на середину обеденного ковра, из-под опущенных ресниц наблюдая за Максом. Принц опять кинул ленивый оценивающий взгляд, который ничего не выражал, задержался на глубоких разрезах юбки, при каждом движении обещающих открыть то, что может увидеть только любовник, скользнул на живот и замер, уставившись на родинку около пупка с каким-то оцепенелым выражением лица. Я внутренне победно улыбнулась, я помнила, как Макс нежно обожал ее, даже как-то называя. Может он в состоянии вспомнить? И именно поэтому лорд Азар сослал меня так далеко? Если есть хоть малейший шанс- я его не упущу. Принц проследил путь родинки до самого конца, пока я, не сев по-турецки рядом с блюдом с фруктами, не закрыла ее тайрой. Еще пару секунд он так же заворожено пялился в инструмент, потом тряхнул головой, сбрасывая наваждение и тут же скривился от боли. Виду него и правда был неважный, кожа нездорового зеленого оттенка выглядела почти как у орков. Глаза, всегда ясные и пронзительные, сейчас были поддернуты мутной пеленой. Видимо рана на голове еще сильно беспокоила.